Вопреки. Даша Громова

вокруг. Не было такого, чтобы кто-то шел со мной от дома до магазина или отправлялся третьим лишним на нашу с Барни прогулку. И хорошо, что я никого не замечал, потому что сейчас я едва не начинал задыхаться от подступающего к горлу страха. Сердце, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди, а виски начинала сдавливать тупая боль. Я посмотрел на свои руки – они тряслись сильнее, чем до этого, как и мои коленки. Мне становилось с каждым мгновением все тревожнее, что я начинал терять связь с реальностью и погружался в оглушающую панику все глубже, что даже не заметил зашедшего в комнату папу. Я продолжал смотреть огромными глазами на экран ноутбука и вжиматься в спинку стула, не зная, куда себя деть от агонии ужаса. Через мгновение ноутбук оглушительно захлопнулся, но мне показалось, что это был не звук хлопка, а словно у меня в голове раздался взрыв и я медленно разлетаюсь пеплом по поверхностям комнаты.

      – Мне страшно… – Прошептал я, подняв испуганный взгляд на папу. Он обнял меня, прижав к себе, и начал гладить по голове.

      – Лёшенька, все будет хорошо! Боже, у тебя сейчас сердце выскочит! – Папа сильнее прижал меня к себе. – Сынок, тебя никто не тронет, слышишь? Я никому не позволю.

      – Они же меня нашли! Там же было написано!

      – Они просто манипулируют моими чувствами, чтобы я делал все, что они хотят.

      – А что они хотят?

      – Это взрослые слова, ты мало что поймешь, – папа устало улыбнулся. – Надеюсь, теперь ты убедился, что я все это не придумал? – Я закивал головой, все ещё утыкаясь в папу и не собираясь его отпускать. – Я просто не хотел тебе это показывать, чтобы ты себя не чувствовал, как под прицелом. Я хотел, чтобы, пока ты не уехал, у тебя даже и мыслей не было кого-то бояться!

      – Прости меня…

      – Иди сюда, – ласково прошептал папа, опустившись на коленки и сев на пол, облокотившись на батарею, протягивая ко мне руки. Я, растирая слезы по лицу, опустился вниз, обняв папу за шею, уткнувшись в него. Папа обнял меня в ответ, понимающе гладя по спине.

      Мы молчали. Мне нравилось молчать. Точнее, мне нравилась эта тишина, которая ни к чему не обязывала: меня – оправдываться перед папой, а папу – передо мной. Через какое-то время я даже перестал дрожать от своих панических атак и повис на папе, как старое пальто на своем владельце. Вскоре к нам присоединился Барни, и мы втроем сидели в тишине.

* * *

      Черный тонированный джип почти взлетал на пустом шоссе, маневрируя между сонными легковушками, уверенно приближаясь к аэропорту. Не поверите, но внутри машины был я и уныло смотрел на пролетающие мимо фонари. В моей голове перепуталось много идей, что взять их и привести к логической цепочке не представлялось возможным, но одна мысль то и дело залетала то в одно размышление, то в другое. Поэтому я решил, что сейчас или никогда, и открыл переписку с Дашей, чтобы все ей рассказать. Последним козлом в своей прошлой жизни я не хотел оставаться!

      Как мне казалось, описав все логически, я отправил сообщение и застыл в ожидании. Я надел наушники и включил какую-то дурацкую песню, заглушающую