Игра престолов и философия. Уильям Ирвин

мы все обязуемся соблюдать. Если ты обещаешь не рубить меня топором, я в ответ не стану рубить тебя: это в наших общих интересах. Но поскольку людьми руководит только выгода, человек может и не соблюсти договор, если тот противоречит его собственным интересам. Ты обещаешь меня не трогать, но стоит мне повернуться спиной, ты мигом меня рубанешь и заберешь себе мой обед. Стало быть, нужен какой-то высший авторитет, следящий, чтобы все подчинялись правилам. Если ты знаешь, что за твой удар топором тебе отплатят таким же ударом, в твоих интересах будет не рубить меня, когда я повернусь спиной.

      Стране нужен король

      «Оглядев зал, Джоффри заметил Сансу. Он улыбнулся, уселся и проговорил:

      – Король обязан наказать неверных и вознаградить тех, кто проявил преданность. Великий мейстер Пицель, я приказываю вам прочитать мои указы!»

«Игра престолов»

      Гоббс со всеми этими разговорами о социальных контрактах представляется прямо-таки поборником демократии, на деле же он отнюдь не таков. Необходимость обуздать человеческий эгоизм столь велика, что нами способен править только всесильный диктатор; лишь ему мы будем повиноваться беспрекословно. Такого правителя Гоббс именует Левиафаном в честь упоминаемого в Библии морского чудовища. Предполагаю, что дракон в качестве эмблемы некогда могущественного дома Таргариенов – это реверанс, который Мартин делает Гоббсу (хотя, возможно, Мартину просто нравятся драконы, как и нам с вами). Гоббс подтверждает, что самодержавный правитель обладает властью назначать своего преемника: идея выборов нового диктатора Гоббсу столь же чужда, как и королям Вестероса. Но как совместить эту тоталитарную систему с социальным контрактом, согласно которому власть правителя проистекает из воли народа? Гоббс полагает, что все цивилизованные нации давно уже заключили такой контракт. Европейские монархии потому и зародились, что племена варваров устали жить в анархическом состоянии и согласились подчиниться высшему авторитету ради общего блага, распространив это соглашение на своих потомков. Поскольку контракт заключен, участие народа больше не требуется: подданные живут в условиях, на которые согласились их предки, и подчиняются правителю без лишних вопросов. Гоббс признает, что не все государства являются монархическими; в таких случаях народ обязан монархию учредить – и не вмешиваться, коль скоро она уже существует. Вспомним, как Робб Старк был провозглашен Королем Севера: «[Большой Джон Амбер] указал на Робба клинком. – Вот единственный король, перед которым я готов преклонить колено, милорды, – прогрохотал он. – Король Севера! – И лорд Амбер… положил свой меч к ногам [Робба]». Прочие лорды следуют его примеру, и стропила великого винтерфеллского чертога содрогаются от криков «Король Севера!». Однако, провозгласив Робба королем, низложить его северные лорды не вправе. Перестав поддерживать нового короля, они заклеймят себя как клятвопреступники и потеряют честь. А предлагать королю кого-то в преемники все равно что