Вот – Аглая, вот – экскаватор, вот…
– Дай порулить, – снова что-то неодолимо потянуло меня к рычагам.
– Дурачок, – неожиданно бодрой проснулась агротехническая. – Ты же в озеро уедешь карпов ловить. Порулишь еще, спать пошли.
– А техника?
– Светлячки уберут.
Я спрыгнул на землю, чудом успев увернуться от летящего на меня рюкзака.
– Осторожней, там сервиз хрустальный, мама в приданое завернула, – неловко пошутил я, подхватывая летящую следом Глашу.
– Ну дурачок – и все, какой хрустальный, ничего там не хрустит, я проверяла. Спать тебе надо.
– Так я вроде тут и спал.
– А теперь вон там будешь спать.
Я даже не стал смотреть: там, значит, там. Всю дорогу я жалел, что у Глаши нет хвостика. Зацепился хоботом, закрыл глаза и иди себе…
Часть 2
На кольце опять была пробка, но меня это не сильно беспокоило, поскольку я ехал к подруге, которая основательно утомила… Я бы так и ехал не торопясь весь день, периодически сообщая по телефону координаты раздраженной Нюсе. Однако была жара, а ждала она меня на пляже, поэтому я проявлял некоторую заинтересованность, периодически сигналя, перестраиваясь при возможности из одного ряда в другой – скорее, впрочем, от скуки, чем от здравомыслия.
Не прошло и часа, как я приблизился к финишу. Показалась безбрежная парковка, заполненная машинами, и узкая полоска воды на горизонте. Туда предстояло добираться уже пешком. Втиснувшись между двумя косо поставленными внедорожниками (видимо, остальные предпочитали держаться от них на более безопасном расстоянии), я попытался выбраться из машины.
– Spec твою Brabusа мать, – цедил я сквозь зубы, просачиваясь в щель между кузовом и дверью, чтобы не задеть угрожающе растопырившего пороги монстра. Одновременно пытаясь вытянуть сумку и набрать по сотовому подругу.
– Ну ни хрена не Цезарь, и все тут3, – констатировал я, поднимая с пыльной площадки свой телефон, а потом и сумку.
Нюся ждала меня на покрывале, разложенном в тени ивы, но достаточно недалеко от воды. Надо отдать ей должное: устраиваться она умела. Стремясь изобразить на лице чувство радости и обиды одновременно, она изогнула губы какой-то причудливой волной.
– Масик, где твоя совесть была, там что теперь находится? У меня лапки устали от мужиков отмахиваться.
– Напрасно, Нюрочка, лапки надо беречь, мужиков тоже. Особенно мужиков. Ты же ладошкой кирпич можешь поломать, не то что этих воздушных созданий.
Нюша потупилась, изображая застенчивость. На самом деле она любила, когда я вспоминал