Старшой, видимо, уже привык к подобному юмору, и поэтому ответил:
– А если серьёзно?
– К следаку меня вели, вот и закрыли в этот боксик. Можно в хату?
– А где ты сидишь?
– В девять-восемь.
– А как фамилия твоя?
– Пахомов.
– Зайди пока сюда, я сейчас пойду и разберусь. По ходу забыли про тебя.
Боря сделал большие недоумённые глаза, и раскрыл рот, чтобы задать вопрос. Но его перебил старшой:
– Да не переживай так сильно. Чтобы тебя в хату отвезти нужно карточку твою достать. А она на вахте скорей всего.
На этот раз Боря остался в одиночестве действительно ненадолго. Старшой быстро вернулся и не один, а в сопровождении.
– Ну что, Пахомов. Выходи. Руки держи за спиной и иди по левому краю стены, а я тебя буду сопровождать сзади.
Уже знакомая Боре процедура ходьбы по тюремным коридорам, доставила ему куда большее удовольствие, чем пребывание в тесном «боксике» в ожидании неизвестности. Он уже десять дней находился под замком, и потихоньку приобретал типичные тюремные зековские привычки. Даже разговаривать стал по-другому.
Когда привели его в ставший «родным» блок, он увидел физиономию уже давно знакомого старшого, который забрал борину карточку. Положил её на место, и отвёл его к девяносто восьмой камере. Завидев Борю зеки стали громко кричать, «окать», после чего засыпали вопросами «Куда водили?», «Чего предъявили?», «Почему так долго?» и всё в этом духе.
Дав дежурные ответы, Боря присел за дубок, отведать ужина, который ему получили его семейники. После чего с ним заговорил смотрящий:
– Приятного апетита!
– Спасибо, Бур!
– Ты в первый раз куда-то выходил из хаты, поэтому я тебя предупрежу. У нас здесь действуют воровские законы. Да ты не отвлекайся, кушай. Так вот по воровским традициям, сон арестанта – дело святое. Если зек спит, никто из остальных зеков не в праве его будить. Мы должны дождаться пока откроются тормоза, чтобы администрация сама вошла в хату и тебя разбудила.
– Я знаю про священный арестантский сон. Мне сокамерник в ИВС рассказывал.
– Не говори, как мусора. Не сокамерник, а пассажир, хотя бы, ну или сосед на худой конец. Так вот, раз ты спал в такое послеобеденное время, у администрации возникнут насчёт тебя подозрения. А вдруг ты на дороге стоишь, и коней гоняешь? Тебя могут отвезти к куму.
– К кому? – Не понял нового словечка Боря.
– Ну, к оперу, который за наш продол отвечает. Так вот, если тебя к нему поведут, постарайся не выдать себя, что ты – дорожник. Во-первых: себя обезопасишь, на кичу меньше шансов угодить будет. А во-вторых: нашу хату без дорожника не оставишь. Мы, конечно, всё сами умеем делать и налаживать, и настраивать, и коней плести. Но лучше, когда есть дорожник, который это делает регулярно, то есть рука у него набита. Я не стремаюсь, могу и сам на дорогу встать, но всё-таки, иметь своего дорожника в хате лучше.
– Так