Пруд у замка Buisson-Luzas
Я нахожу, что всё доказывает идентичность посмертных Реликвий, и я от всей души сожалею, что эти Реликвии спрятаны неизвестно где и не преданы погребению, на которое имеют право все человеческие останки”»215.
Рассказ этот подтверждался и немногими другими дошедшими до нас свидетельствами.
Анонимный автор уже приводившегося нами газетного некролога Н.А. Соколова прямо писал: «Не легка была его задача. Ему давали маленькое пособие, но требовали бездействия и молчания. Долг перед родиной для него был выше личного благополучия – и он отказался подчиниться этому; его за это лишили пособия»216.
То же самое утверждал в своем очерке и хорошо знавший следователя А. Ирин:
«…Прибыл в Париж и Соколов, где ждали его еще более горшие разочарования и более тягостные испытания.
Я часто удивлялся, откуда у этого провинциального следователя, купеческого сына, выходца из глуши пензенских лесов, брался такт и житейская сметка, чтобы благополучно миновать многочисленные политические интриги, расставленные на его пути. Много сил и здоровья пришлось потратить Николаю Алексеевичу за право выполнять свой судейский долг, продолжать производство следствия.
Сальбри, улица Республики
Можно ли удивляться, что он так рано умер, сгорев, в подлинном смысле этого слова, в пылу борьбы и работы. […]
Я был в курсе всего, что творилось вокруг Соколова. Я также знал, что сердце его износилось в борьбе с интригами и в борьбе за право торжества истины»217.
Итак, помощь князя Орлова Н.А. Соколову сомнений ни у кого из современников не вызывала, если, конечно, не считать гробовое молчание по этому поводу ближайшего сотрудника следователя и его телохранителя капитана П.П. Булыгина.
Кое в чем князья Орловы с Николаем Алексеевичем были, конечно, единомысленны: в неприятии Царского Друга и Императрицы Александры Феодоровны. В эмиграции они выступали единым фронтом и против признания Лже-Анастасии.
После кончины В.Н. Орлова-старшего к его сыну перешел архив, в котором хранились некоторое документы по этому вопросу, в т. ч. и подробное письмо П. Жильяра, который после первоначального «полупризнания» перешел в стан противников самозванки. (См. очерк С. Литовцева «Правда о Лжеанастасии», печатавшийся в сентябре 1928 г. в рижской газете «Сегодня».)
Из одной из имеющихся в коллекции московского музея «Наша Эпоха» газетных вырезок заметки из французской прессы известно о противодействии «князя и княгини Орловых» совместно с Н.А. Соколовым очередной авантюристке, выдававшей себя за чудесно спасшуюся Великую Княжну Ольгу Нико левну (перевод Николя