Сначала они пытались, «если не подорвать вовсе доверие к работе Соколова, то, по возможности, ослабить впечатление, могущее быть от оглашения некоторых обстоятельств цареубийства».
Генри Форд
Затем их коноводы (Д.С. Пасманик и Г.Б. Слиозберг) заявились к следователю лично и в разговоре «долго нащупывали возможность превратить Шаю Голощекина, Янке ля Юровского, Сафарова и подобных им псевдонимов в русских людей. […] Эти господа утверждали, что главным виновником цареубийства был Ленин». А когда Николай Алексеевич отказался, они развили вокруг него «бешеную интригу».
Именно этот аспект расследования вызвал большой интерес у американского автомобильного магната Генри Форда (1863–1947), вступившего как раз в то время в конфликт с рядом влиятельных еврейских организаций в США и их лидерами.
В чем состоял этот интерес, можно понять из небольшой заметки «Еврейские документы», напечатанной в белградской газете «Новое Время» 18 апреля 1924 г., то есть сразу же по возвращении Н.А. Соколова из поездки в США:
«В Америке еврейство страшно недовольно известным миллиардером Фордом, который бросил в лицо всему еврейству обвинение в убийстве Царской Семьи. Еврейство заволновалось и затеяло против Форда процесс, обвиняя его в клевете. Одновременно с этим, очевидно, сделан нажим: евреи всех стран объединяйтесь против Форда! И объединение началось купно с покупкой продажных христианских перьев».
В Европе одним из первых, сообщает далее автор статьи, «подал голос […] еврейский публицист Познер», происходивший из разветвленной семьи выходцев из России, одинаково тесно связанных с американскими деловыми кругами, коммунистическим движением, советскими спецслужбами и британской разведкой. Наиболее известным представителем этой семьи сегодня является, российский тележурналист Владимiр Владимiрович Познер.
Несомненно, что один из важных выводов следствия, заключавшийся, по словам А. Ирина, в том, что «главными убийцами Царя были евреи», как нельзя лучше соответствовал интересам Форда.
Таким образом, всё дело отнюдь не сводилось к скончавшемуся еще в 1920 г. пресловутому банкиру Джейкобу Шиффу, о чем иногда пишут, впрочем, как и к любому другому конкретному лицу.
В связи с этим последним обстоятельством, один из занимающихся исследованием схожих проблем посетителей моего ЖЖ (Az Nevtelen), пусть и играя явно «на понижение», дал Шиффу забавную, но не лишенную всё же определенного интереса характеристику: «он был типом наподобие покойного Березовского: жадный, невероятный болтун и фантазер». (При том, что, заметим, и подлинное лицо БАБа также весьма невнятно. Да и представить его эдаким наивным простачком трудновато.)
Возвращаясь же к Форду и Соколову, резюмируем: ценность для промышленника следователя заключалась не только в выводах, к которым он пришел, но также в его статусе, получившего официальное назначение лица, добытых им материалах и возможности, используя