Впрочем, впрочем… возможно, Немец действительно столь знатного происхождения, что может привычно позволить себе даже и демонстративное пренебрежение правилами приличий. Увы – это роскошь, эльфу совершенно недоступная.
– Отличный сыр, – сыто произнёс капитан, откидываясь спиной на ствол раскидистой друпады.
Кави-младший только фыркнул и отвернулся.
«О да, – подумал принц, с удивлённой нежностью рассматривая себя самого – на сорок лет моложе, – каким же был я тумулом…»
Однако немедля, хотя и с некоторым усилием, он вернулся к более важной нынче теме разговора.
– Ритуал отнюдь не предполагал того, что представляется тебе убийством, Кави…
– Прекрати называть меня так! – тут же взвился юный эльф. – Ты утратил право сквернить это имя своим бесчестным языком! Ты вообще не я!..
– Пожалуй, – согласился принц, – но я тот, кем тебе суждено было стать.
– И вовсе враньё. Я бы никогда, ни за что таким не стал. И уж точно не стал бы отнимать чужое тело!
– Твоё тело мне не чужое, – тихо гордясь собственным терпением, сказал Кави-старший, – в сущности, в известном смысле это и моё тело.
– А как всё-таки с этим ритуалом-то вышло? – вмешался сударь капитан. – Ты должен был с ним местами поменяться или что?
Принц вздохнул и задумался, тщась подобрать объяснения, которые удовлетворили бы человека, притом не ущемив наново обострённого восприятия Кави-младшего.
– Я ни в коей мере не колдун… – сказал он, с глубокой душевной теплотою вспоминая Дурту, – мой давний и верный друг изыскал в старинных свитках описание ритуала, позволяющего перенести сознание зрелого человека – или эльфа – в его же собственное, но более юное тело. Предполагалось, что в ходе такого переноса я буду вынужден утратить изрядную часть памяти, знаний и навыков, однако основные, определяющие черты личности сохраню. В сущности, речь идёт не об отъятии тела юного Кави в моё исключительное владение, – юный Кави снова возмущённо фыркнул, – отнюдь нет! Наши манасы должны были бы слиться в единое целое, гармоничное целое! Одарённое притом лучшими свойствами как меня зрелого, так и юного меня же.
– Погоди, это всё понятно, – сказал сударь капитан. – «Зрелого»… ты другое объясни: я правильно понял, что ты должен был здесь же и очутиться?
– Верно, – признал принц, – в пределах Вишвы, но на сорок лет ранее. И ежели вопрос ваш сводится к причинам, которые привели к моему появлению в вашем мире, да к тому в прежнем теле, в одежде и с Пагди – то увы, причины сии остаются для меня не меньшей загадкой, нежели для кого бы то ни было ещё.
Что же; он попытался. Разумеется, Дурта бы дал многажды более простое и ясное объяснение произошедшему… пусть, возможно, и не всегда избегая слов грубых и излишне прямых.
– А это я тебя в своё тело не пустил, – заявил юный Кави с интонацией преувеличенно мстительной. Заметно было, сколь глубоко захватила его эта история.
О да, с молодым Дуртой они некогда и сошлись на почве взаимного