Закутанный в плащ воин провел на улице всё утро и, наконец, увидев вышедшего на рынок Балишана, дал ему несколько персидских золотых монет и умолял передать Госпоже весть о нем. Ни в чем не нуждающийся Балишан роздал деньги нищим возле стены разрушенного персами храма Мардука, но, вернувшись домой и представ перед госпожой, он не утаил, сказал, что знакомый ей и обожающий ее персидский воин сейчас находится в городе.
Погруженная в ясную невозмутимость Таллат не ответила ему. За прошедший год она почти забыла Арешата, заслоненного яркими впечатлениями храмовой жизни. Лишь после вторичной просьбы Арешата Балишан осмелился еще раз упомянуть о нем своей госпоже.
Помолчав, Таллат сказала:
– Приведи его. Я хочу посмотреть на него.
В послеполуденное время дня, посвященного Нинурте, Балишан провел Арешата через боковой дворик в одну из передних комнат дома и поспешил сообщить Таллат об этом.
Она разбирала в древних книгах записи о шумерских церемониях в честь Наннара – бога Луны и не очень охотно оставила это занятие. Босые ножки бесшумно пронесли ее по толстым коврам комнат в боковой коридор. Рука сопровождающего ее по пятам Балишана тут же слегка отодвинула многоцветный тяжелый занавес, чтобы госпожа могла видеть Арешата, а он ее – нет.
Воин стоял возле края расстеленного в комнате розово-красного ковра. Темно-коричневая вавилонская накидка была накинута поверх его персидской одежды, опоясанной поясом с мечом. Арешат замер в стройно недвижной позе, лишь быстрые взгляды бросал по сторонам. Смелой молодой силой дышало чеканное лицо.
Таллат словно не ожидала увидеть Арешата столь прекрасным. Словно забыла о его красоте и сейчас вновь вспомнила.
Балишан терпеливо придерживал складки занавеса, сдерживал дыхание, волнуясь волнением своей госпожи, готовый к любому ее решению. Волосы Таллат распущены по спине, и Балишан кончиками пальцев левой руки бережно поправил длинные пряди, чтобы они лежали еще красивее.
Таллат чуть дрогнула от этого его прикосновения и выскользнула за занавес, почти не шевельнув его складки. Балишан, довольный, остался стоять в засаде.
Мгновенным горячим взглядом Арешат окинул Таллат – она вышла к нему в белом длинном одеянии, слегка подхваченным на талии свободно свисающим на бедра поясом из небольших квадратных пластинок из золота. Черным покрывалом струились ее волосы, лоб венчала тонко кованная диадема со множеством радужно поблескивающих камней.
Воин поклонился. Смиряя себя, преклонил колено. Стискивая зубы, он словно заслышал внутри себя острое, резкое, срывающееся на крик