Другие мудрецы считают, что движение мира, его начало, развитие и конец – это вселенский, символический танец Шивы-Рудры (Ревущего) – великого творца, хранителя и разрушителя мира, доарийского бога дравидов.
В другой, не менее красочной, поэтической и философской символике мир – это творение Вишну, восседающего на кольцах космического Змея Шеши. В конце кальпы (период существования мира) Шеша просыпается и сжигает обветшавший мир огнем своего дыхания.
Огонь («Вестник») занимал центральное место в народных и философских представлениях. Огонь священен, как олицетворение жизни, он – ее создатель, разрушитель и вечный хранитель. Огонь – это любое движение, изначальная форма жизни, ее начало, развитие и конец. Единственный из всех он – Джатаведас – «Знаток всех вещей».
В Индии рано возникло учение о перевоплощении души – частицы вечного огня, переселяющейся из одного тела в другое. Это учение развивалось сначала, как тайная доктрина, сокровенная от всех, но с течением времени оно стало доступно всё большему числу людей, ищущих знания о смысле жизни.
– Родители дают человеку лишь форму тела, а вселяющаяся в него душа, оживляющая его и покидающая в момент смерти, не знает гибели, потому что она часть Великой Вечности, – сказал Вишнувирта Рамалли, зашедшему к нему по пути на центральную площадку для воинских упражнений.
Брахман добавил, подчеркнув:
– Знай, твоя душа – частица вечного и великого огня.
Разговаривая, они сидели на пороге хижины, стоящей на окраине села.
Жаркая осень. Мирная послеполуденная тишина царила всюду. Едва слышно шелестела над ними листва деревца амалаки. Позади и сбоку хижины росла рощица гранатовых деревьев и высокое дерево манго. Густые ветви деревьев согнулись, увешанные плодами.
– Тщательно соразмеряй свои поступки и мысли с последствиями, – наставительно сказал брахман. – Не радуйся своему счастью и не горюй в несчастье, ибо то и другое лишнее в глазах истинной мудрости. – Он смолк и, погрузившись в безмолвие, устремил зоркий взгляд на дальние поля и извивающуюся по ним дорогу.
Рамалли, державший ножны с мечом на голых коленях, в свою очередь взглянул на группу всадников, показавшихся на въезде в село.
Вдруг сбоку он заметил подкрадывающегося соседа-приятеля – сквозь высокие кусты, осыпанные розовыми мелкими плодами, мелькнуло его светло-загорелое полуобнаженное тело. Далипур одним махом, точно тигр, бесшумно перескочил каменную изгородь и начал вдоль нее подбираться поближе.
Неуловимо легким движением вставая и с легким шелестом вытянув из ножен широкое, сверкающее, словно зеркало, лезвие меча, Рамалли двинулся ему навстречу: слегка пригибаясь, наклоняя плечи внутрь.
Готовые к нападению, они пристальными немигающими глазами выбирали уязвимые места для поражения. На груди