В стойку был вделан колокольчик – небольшая медная чашечка, позеленевшая по краям. Я дважды нажал на торчащую сверху кнопку, и мелодичный негромкий динг-динг дважды прозвучал через короткий промежуток времени, но безо всякого результата. Никто не появился. Рядом с доской с гнездами для ключей была закрытая дверь, которая так и осталась закрытой. За этой дверью, похоже, комната для обработки и хранения документов, подумал я. И, по всей вероятности, пустая. Я не находил причины, по которой хозяин отеля намеренно противился тому, чтобы удвоить показатель заселенности своего заведения.
Постояв еще немного, я попробовал открыть дверь в левой стороне вестибюля. Она открылась; за ней располагалось какое-то неосвещенное помещение, пахнущее сыростью, пылью и плесенью. Напрягая зрение, я разглядел непонятные предметы, которые в темноте принял за кресла. И тут словно все вымерло. Ни одной живой души. Я вернулся в вестибюль и снова нажал на кнопку звонка.
Никакого ответа.
– Эй, кто-нибудь! – закричал я.
Никакого ответа.
Решив на некоторое время прекратить попытки поселиться в отеле, я пошел назад через шаткую веранду, вниз по мокрым ступеням и, выйдя на улицу, остановился на тротуаре в тени под одной из перегоревших ламп. Тут тоже никого не было. По другую сторону Мейн-стрит выстроился длинный ряд невысоких зданий. Похоже, магазины. Все окна в них были темными. За домами чернела непроглядная темнота. Ночной воздух был чистый, сырой и чуть теплый. Март в Миссисипи. С точки зрения метеорологии такая погода могла быть во многих местах. До меня долетал легкий посвист бриза в ветвях далеких деревьев и слабые перекатывающие звуки, похожие на падение мелких песчинок или возню термитов, поедающих дерево. Я услышал гул вытяжного вентилятора, встроенного в стену кафе, расположенного чуть дальше по улице. И больше ничего. Никаких звуков, издаваемых человеком. Ни голосов. Ни шума пирушки, ни шуршания автомобильных шин, ни музыки.
Ночь вторника вблизи военной базы.
Нетипично.
После обеда в Мемфисе я ничего не ел, поэтому направился в кафе. Это было узкое, вытянутое в длину здание, торцевая стена которого выходила на Мейн-стрит. Вход на кухню располагался, по всей вероятности, позади здания. Внутри, сразу за входной дверью, стоял столик распорядителя, а на стене висели платный телефон и перечень подаваемых блюд. Чуть подальше по обеим сторонам длинного прохода стояли столики: с левой стороны для четырех персон, с правой – для двух. Кабинок