Затем судья предоставила слово мне. Сначала задала мне несколько вопросов, касающихся моих анкетных данных (фамилия, имя, год рождения, место работы). Услышав ответ, судья улыбнулась: «Очень молодой товаровед». Мне тогда не было и 18 лет. В соответствии с законом, меня даже не имели права назначать на должность, связанную с материальной ответственностью.
Судья велела мне изложить суть дела. Я рассказал.
Слово дали свидетелю – Анатолию Александровичу Катаеву. Он высказался в мою защиту, не скрывая своего раздражения на председателя Калугина, притеснявшего невинного человека. Своё выступление он закончил словами: «В порче дрожжей виноват не Юсупов, а заведующий складом и председатель, и стоимость испорченного товара надо заставить выплатить их!».
Вот насколько отличаются люди друг от друга своей натурой и характером: один ненавидит людей и получает удовольствие, заставляя страдать невинного человека, другой всеми силами борется против несправедливости. Анатолий Александрович потом ещё не раз выручал меня в трудных ситуациях.
Решение суда, к счастью, оказалось в мою пользу. Требования истца удовлетворены не были.
Расскажу ещё одну поучительную историю и на этом завершим курганскую эпопею.
Как-то из вышестоящей организации – облпотребсоюза – пришёл приказ: специалисты, имеющие среднее специальное образование, должны организовать курсы обучения для продавцов, не имеющих специального образования. В Усть-Уйском райпотребсоюзе тут же приступили к реализации этого мероприятия. К каждому специалисту со средним специальным образованием прикрепили по одному сельпо. За мной закрепили сельпо Матвеевское. И я, раздобыв где только мог, специальную литературу, и оживив в памяти полученные когда-то скудные знания, составил для предстоящего курса что-то вроде программы и приготовился исполнять эту весьма сложную для себя миссию.
Дело было зимой. В контору сельпо в селе Матвеевка, расположенном в 15–20 километрах от райцентра, из отдалённых деревень на лошадях съехались женщины-продавцы. Из Ново-Кочердыка прибыл и я – 17-летний паренёк.
Моё смущение и волнение трудно было передать словами. Ведь прошло всего три года, как я окончил семь классов татарской школы. Мой русский язык тогда, наверно, был не ахти какой. А слушатели-курсанты – русские женщины среднего и старшего возраста!
Но, как говорится, чему быть, того не миновать. Поднапрягши мозги, я что-то там рассказывал, поглядывая в книги. К счастью для меня, эти курсы (ликбез) продолжались не очень долго.
За период работы в Курганской области я преодолел немало сложностей. Всякое бывало: зимой и весной застревал в дороге, сидел в поле, мёрз в машине с товаром – тогда кабины ещё не обогревались, в них ветер гулял. Ладно ещё не