Он стоял спиной к окну и смотрел на Ричарда Брэнта. Высокий худощавый человек в темной, облегающей одежде, с чем-то вроде накидки, свисающей с широких плеч. Но при взгляде на Грима меня охватила странная дрожь, и я, наконец, осознал весь тот ужас, который испытал с тех пор, как впервые увидел эту изможденную фигуру на темной тропе, над телом бедняги Джимми.
– Они превратили меня в уродливое чудовище, а затем выгнали, – бормотал Грим. – Но перемена произошла не за день, или месяц, или год! Они играли со мной, как дьяволы играют с кричащей душой на раскаленных добела решетках ада! Снова и снова! Я бы умер, но меня поддерживала мысль о мести. В течение долгих лет, окрашенных в красный цвет от пыток и агонии, я мечтал о том дне, когда ты заплатишь свой долг, Ричард Брэнт!
Наконец, охота началась. Когда я добрался до Нью-Йорка, то первым делом отправил тебе фотографию моего лица. А также письмо с подробным описанием того, что произошло со мной – и того, что произойдет с тобой. Ты, дурак, ты думал, что сможешь сбежать? Ха-ха-ха! Думаешь, я бы предупредил тебя, если бы не был уверен, что добыча не сможет ускользнуть? Нет, Ричард! Я хотел, чтобы ты страдал, зная об уготованных тебе мучениях, чтобы ты жил в постоянном страхе, бежал и прятался, как загнанный зверь. Ты бежал, а я охотился. Гонял тебя от океана до океана. Шел по следу. Тебе удалось ненадолго ускользнуть, спрятаться в этих лесах, но я учуял тебя и здесь. Когда черные монахи Яхл-гана подарили мне это, – Адам Грим ударил себя по лицу, – они наделили меня духом зверя, его повадками и возможностями, которые выходят далеко за пределы человеческих.
Убить тебя быстро? Нет, этого недостаточно. Я хотел смаковать мою месть, словно лучшее вино, до последней капли. Поэтому отправил телеграмму твоей племяннице, единственному человеку в мире, о котором ты заботился. Мой план сработал идеально – за одним исключением. Бинты, которые я носил с тех пор, как покинул Яхл-ган, сорвал сосновая ветка. Мне пришлось убить проводника, который показывал путь к вашей хижине. Никто не имеет права увидеть мое лицо и прожить хотя бы день после этого. Никто, кроме, разве что, Топа Брэкстона, но он и сам больше похож на животное. Я встретил этого негодяя вскоре после того, как в меня выстрелил тот бузотер, Гарфилд. И я доверился Брэкстону, признав в нем ценного союзника. Он слишком туп и жесток, чтобы испытывать ужас от моей внешности, как все вы, проклятые слюнтяи.
Мне повезло, что я встретил этого убийцу. Он прикрывал мою спину и прикончил Гарфилда, когда тот решил вернуться. Сам бы я не рискнул связываться с Гарфилдом или ему подобными. Здешние бродяги слишком сильны и умело обращаются со своим оружием. У них есть чему поучиться, Ричард Брэнт. Они живут в жестоком краю, и вырастают стойкими и опасными, как лесные волки. Но ты не такой. Ты мягкий и цивилизованный. Я бы хотел, чтобы ты были такими же жестоким, как Гарфилд. Тогда бы ты продержался на несколько дней дольше, чтобы страдать.
Я дал Гарфилду шанс уйти, но этот