– При такой цене можно сдать на такой-то срок – звучало основное пожелание. Но были и другие, особые правила, например, не заселять людей, имеющих кошек, собак, семьи с маленькими детьми, а также иноверцев. Кроме того, он должен был заблаговременно изобличить пьяниц, наркоманов, потенциально низкодоходных клиентов, практикующих выпрашивание у владельцев отсрочки платежа, а также хитрых «жучар», специализирующихся на пересдаче арендованного на длительный срок жилья, посуточно, и не допускать их к заключению договора.
Клим, закончив архитектурный институт, короткий срок работал в проектном бюро дизайнером. Это опыт позволял ему быстро разобраться в цене, найти достоинства и изъяны сдаваемого или продаваемого помещения. К моменту встречи со мной у него был опыт, наработанные связи, авторитет, но не было движения рынка. В кризис аренда и продажи стояли. К тому же, как он мне рассказал, на действие рынка оказывали существенное влияние люди, кормящиеся от власти.
– Раньше была страна, государство, созданное как единое целое, – рассуждал риэлтор, – с общей собственностью, с одним главным интересом – поступательным развитием экономики, а что сейчас? Он задавал вопрос сам себе.
– Государством назвать нельзя. Лоскутно сшитое сообщество, с разными интересами, нанизанными на живую нитку закона, со всем разного для всех. Управляющее меньшинство старается загнать большинство в экономическое рабство. Каждый из власть имущих, с тараканьей проворностью, тащит в свои сусеки кусок бюджетного пирога. Самый выгодный бизнес – приватизировать бюджет. На рынке недвижимости конкуренции добросовестной нет. Они, – он имел в виду власть придержащих, – передают своим людям в аренду государственную собственность по льготной ставке, а те уже, на условиях субаренды, вновь передают ее тем же государственным организациям или частному бизнесу по более высокой ставке. Доход делится в пропорции – двадцать процентов государству, а восемьдесят процентов частной структуре, приближенной к власти.
– Какая конкуренция? – вопрошал Клим, и возмущенно сокрушался – они безбожно топчут интересы других. Для нас, всех остальных, зарабатывающих хлеб своим трудом, есть одна роскошь – нищета. Мы с нею спим спокойно. А днем вкалываем. Я, в течение месяца, приводил на просмотр одной квартиры тридцать человек, в основном всякого сброда. Уговаривал, выяснял их платежеспособность, порядочность, чтоб они хозяйку не «кинули». А она, в один прекрасный день, договорилась с другой фирмой по недвижимости, и сдала квартиру. Я потратил, – горечь песней лилась в голосе риэлтера, – только на проезд почти полторы тысячи рублей, мне пришлось ехать на окраину, к одному долбанному должнику, кстати директору фирмы, чтобы выцарапать у него старый долг, три тысячи рублей несчастных у этого жмота, он не представляет, – риэлтор был взволнован,