2.Свидетель эпохи.
Есть у меня один приятель, назовем его А., так он говорит, что по моим книжкам эпоху изучать можно, для молодежи, мол, абсолютно достоверная картина прожитого автором времени нарисована. А что, и в самом деле, пусть автор и не долгожитель пока, а многое пережил и повидал, и не в смысле путешествий и туризма, а про всяческие перемены и катаклизмы страны своей человеческим языком рассказывает. Так сказать, мнение очевидца! Я с ним, с приятелем моим полностью солидарен, вряд ли автор проживет долго в ранге долгожителя, увы, не ту воду ключевую потребляет, но за написанное ответит, за базар значит, как сказал бы мой друг Солодкин! Тот ещё больше повидал, поскольку постарше автора, ему ещё бедолаге «особые профилактории» довелось прочувствовать на собственном горбу, что автор, к счастью не изведал, да и вам не советует. А время так быстро летит, что заметно пустеют ряды ветеранов. Глядишь за «вредность» сталинского времени, а я целых пять лет прожил под его отеческой рукой, какую-никакую пользу можно будет поиметь. Молока бесплатно к завтраку, зубы вставят на халяву, а может и надбавку к пенсии. Как думаете, друзья- товарищи? Я по-честному, льщу себя такой надеждой призрачной. Это сегодня с высоты моих уже довольно внушительных, пусть и не очень непреклонных лет, думаю. Правда, когда дойдет до меня очередь как свидетеля сталинского времени, надо ли уже мне зубы будет вставлять, даже и не представляю. Хорошо, что я уже сейчас побеспокоился и ячейку себе в крематории прикупил, глядишь и затрат меньше на неприятные эти процедуры, так и без пенсионной надбавки обойдусь, пусть дети-внуки на поминки сэкономят. Мне, ей-богу, как будто что-то помнится из сталинской эпохи. В пятьдесят третьем, когда Вождь умер, мне было пять лет\ без двух месяцев\ вряд ли конечно память детская отчетливо хранит какие-то тонкости события, но мне кажется, я хорошо помню портрет усатого вождя в газете «Правда» и особенно гроб весь в венках и толпу приближенных вокруг. Газета лежит на круглом, парадном столе в комнате родителей, бабушка моя со стороны папы, Рахиль которая, плачет, плачу и я, глядя на неё, за компанию, стало быть, а не от огорчения , откуда у пятилетнего хлопца представление может быть о конце света, вызванное таким ужасным событием. Конечно, я ничего не понимал, но вот атмосфера трагичности события, неуверенности в завтрашнем дне мне как-то передалась. Были, наверное, неподалеку люди, которые не плакали и не переживали, поскольку больше в жизни понимали,