– Как он выглядит, по ее словам? – прозвучал голос Патрика, который, как и Уэс, начал воспринимать меня всерьез.
Я растерянно пожала плечами:
– Она сказала, что его лицо скрывалось за маской.
Случилось все и сразу.
Патрик вскинул руки:
– Я ухожу.
– Черт подери, – пробормотал Уэс и сразу же меня перекрестил.
Хоть Лукас и старался изо всех сил сохранять непроницаемое выражение лица, но то, как расслабленно он откинулся на спинку стула, сказало мне, что он верит мне.
– Ради всего святого, ребята, – выплюнула Шарлотта, так быстро вскочив со стула, что его деревянные ножки заскрипели по полу. – Меня тоже вычеркивайте. Это полная брехня. – Она схватила свой поднос с едой. – Мы серьезные исследователи, а не доверчивые идиоты, готовые рискнуть заработанной репутацией ради какой-то истории, которая оказалась в итоге фальшивкой.
– Они ничего не доказали и не опровергли, – возразил Лукас.
– Растин признался всему миру, что сфальсифицировал всю историю, – отрезала Шарлотта.
– Кто такой этот Растин? – поинтересовалась я. – И что он сфальсифицировал?
– Ясновидящий с сомнительной репутацией, – уклончиво ответил Уэс. – С ним случился приступ во время съемок.
От обуревающего меня волнения я почувствовала комок в горле и нахмурилась.
– Что за видение?
– Как будто ты не знаешь, – усмехнулась Шарлотта.
Тут вмешался Лукас:
– Позднее Бок утверждал, что Растин притворился, потому что боялся того, что может сделать призрак, если люди продолжат рыскать по дому.
– Приступ был… жутким, – ответил Уэс.
– Приступ Растина, – добавил Патрик. – А серия «Ярость призрака» получилась довольно крутой.
– Но согласитесь, это шоу не было таким же захватывающим, как «Приключения призрака», – сказал Уэс.
– Ты имел в виду «Призрачные крики»? – фыркнул Патрик.
Шарлотта указала пальцем на Лукаса, не обращая внимания на остальных:
– Это потому, что на кону стояло шоу Бока!
– Бок скончался вскоре после этого расследования, Шарлотта.
Я просто моргала, наблюдая за двумя горячими дискуссиями, пока до меня не дошла вся серьезность слов Лукаса. Кто-то еще умер в доме?
– Позже. Естественной смертью.
– Сердечный приступ в тридцать восемь лет – это не естественная смерть!
– Она посмотрела документальный фильм, Лукас!
– Она сказала, что нет!
Я смиренно сложила руки на груди, потому что меня никто не замечал. И что, черт подери, я все еще здесь делаю? Почему еще при первом упоминании о документальном фильме я не сбежала от этих псевдо-Винчестеров?[7]
У меня не было ответов на мои вопросы, поэтому я встала, чтобы уйти.
– Подожди, Стефани. Куда это ты? – спросил Лукас.
– Хочу найти в библиотеке ваш дурацкий документальный фильм. Что-то мне подсказывает, что от этого будет