Но, войдя вечером в барак, Циби находит там Ливи. Ливи почти поправилась, ее щеки немного порозовели. Циби прижимает палец к губам и засовывает руку в карман, доставая оттуда кусок мяса. Ливи широко раскрывает глаза. Она разрезает ножиком мясо на тонкие ломтики. Истоки этого пира неясны, но девушкам все равно.
На протяжении следующих трех месяцев число заключенных значительно возрастает. Их сотнями привозят на поездах, они заполняют все здания в Освенциме, занимая место умерших либо от болезней, либо от рук эсэсовцев. До Циби и Ливи доходят слухи о каком-то бункере для убийств, находящемся под землей, куда мужчины, женщины и дети входят живыми, а выносят их оттуда мертвыми. Девушки видели мужчин-заключенных, везущих тележки с трупами. Циби никак не может осознать это, а потому заставляет себя поверить, что они умерли от болезней.
Рука у Ливи зажила, но сестры с каждым днем слабеют. Как и все вокруг, они живут сегодняшним днем, испытывая нечто похожее на удовлетворение, только когда закрывают глаза ночью: они пережили еще один день в команде по сносу зданий. Не один раз им доводилось видеть, что происходит, когда эсэсовец дает волю своей мстительности; расколотый кирпич, упавшая черепица – и следует выстрел. Им приходилось относить убитых девушек в лагерь в конце долгого изнурительного дня.
Мгновения радости в их несчастьях приносит найденный Ливи ножик. С его помощью Циби разрезает хлеб на маленькие порции: некоторые съедаются сразу же, остальные оставляются на потом, что дает возможность распределять еду. Это немного, но у сестер появляется свой секрет, что позволяет хоть чуть-чуть контролировать их лишенную всякого смысла жизнь. Ливи постоянно держит ножик при себе: днем в кармане штанов, ночью под матрасом.
Через несколько недель после приезда Циби и Ливи начинают прибывать парни из Словакии, но их не оставляют в Освенциме. Сестры, однако, знают, где они. Кирпичи, которые девушки продолжают свозить на поле, идут на постройку новых жилых блоков, а через дорогу от этого места построены новые деревянные бараки. В них теперь размещаются словацкие мужчины. Всем понятно, что сооружается новый лагерь.
Циби может общаться с русскими военнопленными, потому что знакома с русинским языком, диалектом украинского языка, на котором говорят в Восточной Словакии. Однако разговоры с мужчинами вполголоса не проясняют ничего нового в их ситуации. Ливи, оставаясь робким, наивным подростком, никогда не участвует в этих разговорах. Циби рада: это место не отняло всего у младшей сестры.
Но однажды мужчины дают Циби некоторые ответы. Эти новые кирпичные здания предназначены для женщин. Женский лагерь.
Биркенау.
Глава