Она одна из тех девушек, которым завтра выдадут кровати.
Ализа встает и выкрикивает:
– Зачем, по-вашему, сюда приехали парни?
Девушки хором отвечают:
– Чтобы отправиться в Палестину И ПОЗНАКОМИТЬСЯ С ДЕВУШКАМИ.
Циби резко просыпается.
– Я хочу к маме! Хочу к маме! – раздается в классной комнате жалобный плачь какой-то девушки.
Ливи ворочается, чуть постанывая во сне. Циби шепчет ей слова утешения, и Ливи вновь засыпает.
Девушки просыпаются и потягиваются, когда в высокие окна проникает солнечный свет ранней весны. И вновь они спрашивают друг у друга: «Куда мы едем? Что нас заставят делать?» Ответов нет, и вскоре в комнате опять наступает тишина, девушки снова опускаются на пол и ждут. Некоторые достают припасы из своих чемоданов. По крайней мере, при свете дня помещение не кажется таким унылым и больше напоминает о прежних днях.
– Проснись, Ливи. Пора просыпаться. – Циби осторожно тормошит сестру, голова которой лежит у нее на коленях.
Ливи садится и обводит комнату смущенным затуманенным взором.
– Хочешь перекусить, Ливи? – спрашивает Циби.
– Я не голодна, – отвечает Ливи, глядя на девушек; некоторые плачут.
– Надо что-нибудь съесть. Неизвестно, сколько мы здесь пробудем.
Циби открывает свой чемодан в поисках еды, спрятанной под одеждой. Она достает пирог, испеченный матерью к обеду в Шаббат. Разворачивая до боли знакомое кухонное полотенце, Циби вдыхает аромат маминой стряпни. Отломив небольшой кусок, она протягивает его Ливи.
– Не хочу, ты же знаешь, я терпеть не могу этот пирог, – жалуется Ливи, отпихивая руку Циби.
– Ты должна его съесть. Он скоро испортится, а консервы следует поберечь. Тебе разве все равно, что мама сама испекла его? – Циби с улыбкой вновь протягивает кусок пирога Ливи.
Ливи неохотно берет и начинает отщипывать от него, поминутно закатывая глаза и делая вид, что давится. Циби с трудом заталкивает в себя свой порцию. У нее сухо во рту, и пирог отдает золой.
– Хочу пить, мне надо чем-то это запить.
Ливи принимается хныкать, и Циби вдруг теряет терпение. Ей тоже хочется плакать.
– Придется подождать. Не сомневаюсь, что скоро нам что-нибудь дадут.
Они не слышат, как открылась дверь, но вскакивают на ноги при звуках раскатистого голоса:
– Вставайте, пора идти! – Глинковец постукивает дубинкой по своей ладони.
Захлопнув чемодан, Циби быстро поднимается, хватая также чемодан Ливи.
– Держи чемодан при себе, – напоминает она сестре. – Нельзя, чтобы кто-нибудь отобрал его у тебя, понимаешь?
Ливи кивает, устремив взгляд на дверь, в которую продолжают входить глинковцы. Девушек выстраивают в две колонны и выводят на улицу. Они щурят глаза от яркого солнечного света этого погожего дня.
Циби подталкивает Ливи перед собой, держась за ее пальто. Им ни в коем случае нельзя потерять друг друга. На