– Вы что с Демидычем, сговорились? Глядите у меня!
– Государь, нет нужды сговариваться, чтобы узреть очевидное. У компании оной самое ценное – экспортная привилегия, а до конца ее действия меньше года осталось. Изволит Ваше Императорское Величество продлить сию льготу – цена одна, нет – другая. И еще. Мне была жалована двадцатилетняя монополия на вальцовку железа. Этот указ не исполняется.
Рассказ об уральских поползновениях усугубил недовольство Петра.
– Так ты чего просишь: тагильский стан разорить?
– Зачем? Пусть платят мне с каждого пуда металла, через него пропущенного. Можно натурой, то бишь тем же самым металлом – это ежели вопрос по вывозу благоприятно решится…
– Ладно…
Царь принял у денщика раскуренную трубку, затянулся, выдохнул. Усмехнулся глазами, заметив, как меня перекосило – после болезни я терпеть не мог табачный дым, хотя раньше, случалось, покуривал за компанию во время официальных пьянок.
– Ладно, ступай. Кондиции с Яковом обсудишь. Скажи ему, чтоб составил промеморию: я рассмотрю.
В лице Акинфия Демидова Россия лишилась превосходного дипломата. Этот мужик с плечами молотобойца – плотный, будто сам отлитый из чугуна, – вопреки внешности, очень умен. Он тонко понимает момент, когда следует прекратить безнадежные атаки и встать на путь переговоров. Не успели мы с Брюсом (невзирая на дружбу, жестоко от имени царя торговавшимся) согласовать условия выкупа казенной доли, как что-то почуявший «чугунный принц» объявился в Петербурге. Дальше игра пошла уже втроем. Эфемерные коалиции то с одним, то с другим противником, поиск варианта, способного устроить всех, – прошло недели три, пока согласие было найдено. С Демидовым у меня, при всех противоречиях, общий интерес был: загнать в Европу сколько возможно уральского железа. Как делить выручку от этой коммерции – здесь начинались разногласия. Однако вполне преодолимые. Для пользы дела я даже отказался от роялти за вальцованный металл, в обмен на соглашение о гарантированных поставках оного по твердой цене. Не время мелочиться: прошедшей осенью Вышневолоцкий канал пустили в ход, теперь многолетние запасы полосового железа, мертвым грузом осевшего в верхневолжских городах, стало возможно доставить на Ладогу. Дешево доставить – это важно.
С Брюсом (вернее, стоящим за его спиною Петром) трудностей оказалось больше. Ссылаясь на острую нужду в деньгах, царь требовал завершить выкуп в нереальные сроки: год или два. Ожидаемая прибыль заведомо не покрывала требуемых сумм, привлекать же кредитные средства представлялось опасным. Бог знает, какие новшества в законах воспоследуют на другой день после оплаты (да-да, конечно, совсем без ведома царя, откуда ему знать…) и не придется ли даром бросить выкупленные активы, вернув казне. Требовались гарантии. Без них выкупная операция выглядела просто похабно – как шарлатанский способ выдавить из меня побольше серебра. Здесь нашлась почва для стачки нашей с Акинфием; государю пришлось