– Полчасика, ладно? – попросил он.
– Ладно. Ты ведь не слушаешь меня всё равно.
Алексей покивал и снова включил диктофон на воспроизведение. Речь спикера текла прихотливо и причудливо, будто обволакивая собеседников. Попытки возразить он, словно заранее, предвидел и вовремя вскрикивал: «Секундочку!». А затем сплетал свои кружева уже в иной манере.
Массивный диктофон скрежетал механическими внутренностями и хрипел, не передавая всего богатства речи Ивана Минаевича. Дефицитный товар достался «Народной трибуне» по бартеру от завода электрических приборов, который с горя переключился на производство всего подряд. Было искренне жаль, что бумага не сумеет выразить колорит живого общения. Под конец непотопляемый деятель начал повторяться, что и позволило Алексею уложиться в полчаса.
Станислав Петрович, увязавшийся вслед за своим сотрудником, поломал первоначальный сценарий. Он для чего-то спросил, как Иван Минаевич относится к центризму, и спикер тотчас вдохновенно признался в своей давней приверженности этому течению. Шеф не угомонился и попробовал выяснить, как убежденный коммунист оценивает китайский путь развития. Иван Минаевич и здесь не оплошал, подчеркнув, что напрасно мы отмели опыт китайских товарищей.
В итоге у Алексея создалось прочное ощущение, что их визави скользил между вопросами, как угорь, говоря не о том, о чем его спрашивали, а о том, что сам хотел донести до читателя. После завершения официальной части беседы Иван Минаевич поманил их в комнату отдыха, оборудованную за его кабинетом, и предложил выпить по рюмке.
– Самогон. Настоящий, без консервантов! Теща из деревни передала, – поведал он, щедро наливая из пузатой банки.
Естественно, выпили не по одной, и отнюдь не по рюмке, так как в действительности пришлось использовать фужеры для вина. Станислав Павлович, раскрасневшись, начал говорить про возможные дотации. Спикер озабоченно нахмурился. Пожевал губами как при мысленном совершении арифметических действий.
– Росчерком пера не могу, сам понимаешь: у нас коллегиальный орган, – сказал он, прекратив жевать. Но, заметив, как поник редактор, авторитетно добавил. – Будем принимать поправки к бюджету и вернемся к твоему вопросу.
Потому-то и попросил Иван Минаевич показать ему текст интервью перед публикацией, а Станислав Петрович безропотно согласился. Более того, сам выразил желание изучить написанное до показа спикеру.
– Невкусно?
Алексей поднял голову от тарелки с супом.
– Вкусно, спасибо. Просто задумался.
– Поешь сначала, а уже потом думай. Тебя эта журналистика совсем замучила, – сказала мама.
– Всё хорошо, не волнуйся.
Погрузив ложку в суп, Алексей опять предался размышлениям. Вчера, после курилки, шеф интересовался его следующими темами. Увы, с ними наметился легкий