Я знал, что веду себя оскорбительно. Другой каонай на месте Широно снес бы мои слова с глухой бездумной покорностью, понимая, кто он есть на самом деле, но в этом верзиле крылось слишком много гордости для безликого. Я вдвойне оскорблял его, ставя на место в присутствии Сэки Осаму, во дворе, полном хмельных дознавателей. Это было необходимо, мне до зарезу требовалось, что называется, с порога объяснить Широно, кто он, кто я…
Чепуха. Ничего такого не требовалось. Гром и молния! Я мстил ему за то, что он не Мигеру, что Мигеру больше нет рядом со мной. Меньше всего в этом был виноват Барудзироку Широно, но боль требовала выхода. Есть ли лучшее лекарство против своей боли, нежели боль, причиненная кому-то другому?
Мне было стыдно. Мне было больно. Издевки в адрес Широно помогали, как мертвому припарки. Хорошо еще, старший дознаватель не вмешивался. Смотрел, слушал, молчал.
– Привыкай служить, – следовало остановиться, но я не мог. – Привыкай, иначе тебе будет трудно со мной.
– Не будет, господин, – прогудел Широно.
Ага, вот я уже и господин. Верзила понял, к чему я клоню.
– Почему? Ты считаешь меня слабым? Мягкосердечным?
– Я уже был слугой, господин. Пять лет, день в день.
– Ты был слугой?
Он кивнул. Маска карпа качнулась с потешной величавостью.
– Ты ведь сам назвал себя ронином, откуда у тебя господин?!
Он пожал плечами:
– Я стал слугой по распоряжению главы службы Дракона-и-Карпа.
Он так и сказал: Дракона-и-Карпа.
Ты понимаешь, кто я, да, Широно? И мое дареное кимоно с новыми гербами тебе не требуется – ты все знаешь без гербов? Наверное, то, что заменяет тебе лицо, сейчас кривится в ухмылке, надежно укрытое под рыбьей личиной.
– Кому ты служил до меня? – спросил я, уже зная ответ.
– Дознавателю Абэ, господин. Вашему предшественнику.
– Все пять лет?
– Да, господин.
– И за эти годы он не сумел привести тебя к твоей заветной цели?
– Нет, господин.
Мог бы и не спрашивать. Достигни Широно цели, ради которой безликие идут на службу к дознавателям, и я бы лишился возможности разговаривать с ним в мире живых. Это все саке, туманит разум. Болтаю невесть что.
– Ты грамотен?
– Да, господин.
Проклятое саке! Конечно, он грамотен. Пять лет службы у дознавателя…
– Возьми мою одежду.
– Ту, что на вас, господин?
Издевается? Мстит за мою насмешку? Или туповат по жизни?!
– Ту, что мне подарили. Она лежит на перилах крыльца. Отнеси ко мне домой. Я расскажу, куда идти.
– Мне известно, где вы живете, господин.
– Откуда?
– Я сказал, – вмешался Сэки Осаму. – На случай, если вы останетесь здесь, а его отошлете.
И тогда я совершил самый дерзкий поступок в своей жизни.
– Я