Он не спрашивал. Знал. Послезавтра курсантка Ристич уедет, и они могут больше никогда не увидеться. По контракту, после выпуска им положены минимум десять лет действительной военной службы, и только после этого можно уволиться.
Военнослужащим разных конфедераций не позволят подать заявление о регистрации брака. Оно не одобряется даже внутри конфедерации. Военные не должны быть привязаны к семьям. Это мешает выполнению боевых задач. Заключение браков допустимо только после тридцати лет. За это время может произойти что угодно.
Валентина тяжело вздохнула и кивнула, подтверждая слова Сергея. Но Тормаев ни в чём не сомневался.
– У меня никого нет, – произнёс он. – Нет семьи. ВУЦ «Новосеверный» мой дом с трёх лет. Но я покину его в назначенный день. И как бы ни сложилась служба, сюда я уже не вернусь. Когда срок закончится, я тебя найду. Согласна?
Валентина потянулась к Сергею, прошептав:
– Согласна.
Тормаев наклонился и поймал губы Вали поцелуем. Она отвечала на него, пропуская пальцы сквозь короткие волосы курсанта. И Сергей прижимал девушку к себе всё сильней. В тишине зала, среди бликов света на воде, время для двоих остановилось.
Девятый день визита завершался обещанным офицерским балом. Все столы в этот вечер объединили, флаги обоих учебных центров украсили стены, и золотые звёздочки на парадной форме курсантов заблестели в свете люстр. Генерал Нечаев разрешил каждому по бокалу белого вина за всё хорошее, что принёс этот визит. Обстановка была самая душевная и не касалась только двоих. Сергей не сводил с Валентины глаз, и она платила тем же. Но теперь это стало ещё тяжелей.
Курсантки сменили наряды по случаю торжества. Длинные платья вдохнули в серые стены атмосферу традиционных балов. И неожиданно для всех, генерал Нечаев пригласил на танец полковника Милатович. Курсанты первый раз в жизни увидели, как их командующий с гордой осанкой и особенной улыбкой закружил женщину в вальсе. Грациозно и легко, словно делали это всю жизнь, они прошли несколько кругов по пустому пространству зала. Так красиво и естественно смотрелись их объятия – о большем милосердии Сергей не мог и мечтать.
Под удивлёнными взглядами с обеих сторон он покинул стол своего отделения и, подойдя к гостям, предложил руку Валентине. А когда она шагнула навстречу, привлёк её к себе намного ближе, чем можно.
Остальные курсанты не заставили себя ждать. Офицеры не успели и глазом моргнуть, как танцующие пары заполнили зал. Сергей и Валентина прятались за чужими спинами, их губы сливались в поцелуях, и они оба не могли это остановить.
Горин вовремя дал Тормаеву подзатыльник и закрыл его от пристального внимания. Его партнёрша тоже была в гневе:
– Ристич! С ума сошла?! Уже все про вас говорят!
Сергей едва мог унять собственное дыхание, но, глядя в сверкающие глаза Валентины, повторял всё снова. И она тоже не хотела, чтобы он отпускал её из объятий, не хотела, чтобы перестал целовать. Сжимала пальцы на плечах Тормаева так, что даже через ткань