Головная боль ушла на второй план. Чувство беспомощности и отчаяния вновь нахлынули с ещё большей силой. Он вспомнил ужасные слова Лолиты, и сейчас перед ним стоял, заваленный подарками, стол с красными розами, лепестки которых он хотел безжалостно растоптать. От той злости ничего не осталось. Только в сердце щемит.
– Я принесу вам ужин, – после долгой паузы, во время которой Пётр думал, сказала Кирстен и встала с кровати.
– Не стоит нести сюда, – остановил её психолог, – Я подойду сам.
Женщина утвердительно кивнула и вышла. Павлов смотрел на дверь и закрыл рот рукой, боясь, что не сможет сдержать внутренний крик. По горлу прошлись несколькими маленькими ножами, разорвав мягкие ткани до крови. Пётр даже почувствовал этот неприятный водянистый вкус металла. Мысли уносили его в самые чёрные представления о будущем. Он отчётливо видел каждую букву на её надгробии…
Резкая пощёчина вернула его в реальный мир. Звук от неё отскочил от всех стен комнаты и вернулся к Петру вдвойне. Правое ухо от такого удара заложило. Павлов вскочил с места, забыв о мучавшем его несколько минут назад головокружении, и стал натягивать на холодное тело костюм.
«И в нём я разгуливал по улицам Осло пьяным… Как отвратительно, – думал Пётр, застёгивая пуговицы на рубашке, – Удивительно, что не порвал. Молодец, Пётр. Хоть в чём-то преуспел».
Мужчина отодвинул шторы. За окном солнце уже касалось горизонта. Желтеющие листья летали по улице. Осень наступила неожиданно рано в этом году. Но для Петра это не имело никакого значения. Он так увлёкся своей работой и свиданиями с Лолитой, что совсем не обращал внимания на изменения в природе. Иногда разве что красный закат притягивал его, когда он писал дипломную работу. Не успел он опомниться после аварии, как уже наступила осень.
Он вышел из спальни в гостиную совмещённую с кухней. За барной стойкой, которая заменяла обеденный стол, уже стояли две порции обещанного ужина. Пахло по-домашнему, и улыбка сама появилась на лице Петра. Кирстен перемешивала салат, смотря по телевизору какое-то популярное скандальное шоу, где все люди ведут себя, как последние твари. Павлов сел на стул незамеченным, поэтому, когда хозяйка повернулась к стойке, она вздрогнула, чуть не уронив из рук тарелку.
– Вы меня напугали! – обиделась в шутку она, – Нельзя же так внезапно появляться.
– Прости. Ты так внимательно смотрела это шоу, что мне не хотелось тебя отвлекать.
Кирстен сделала звук телевизора тише и села напротив Павлова. Стол она накрыла, как для президента: первое, второе, закуски, салат, сок. Наверняка она приберегла что-то для десерта. Пётр хмыкнул, рассматривая весь арсенал этой необыкновенной женщины.
– Ой,