Жила театром. Грезила театром.
Всё в прошлом.
Сейчас она занималась написанием пьес.
Анастасия посвящала сочинительству не более двух–трех часов в день, когда она оставалось совершенно одна, и не было никаких домашних дел. Не все пьесы получались (она откладывала их в ящик стола, чтобы доработать, переписать), многие отклоняли, и лишь некоторые самородки удавалось протолкнуть на сцену.
Те пьесы, которые у неё покупали, она ставила условия при подписании контрактов, что будет приходить на репетиции и контролировать творческий процесс. В основном, режиссеры были благодарны за сотрудничество, но были и те, кто выгонял со сцены или закатывал скандалы. Обычно если Анастасия находила контакт с режиссером спектакля, все получалось лучше, чем просто хорошо. Волшебно. А когда «волшебно», считала Настя, тогда у пьесы впереди много сезонов.
Звонок в дверь. Муж пришел.
18:55.
Мальчишки зашевелились, сейчас проснуться и начнут проситься на улицу, а мы останемся одни. Замолчим, как немые. И я буду задыхаться. Перестану быть собой. Стану рыбой, выброшенной на берег разбитой вдребезги семейной жизни. Что мне делать? Как вернуться в прежнее русло? Как начать жить, плыть, дышать, любить и быть любимой?
– Ты сегодня поздно, – начала диалог Анастасия, поставив перед мужем тарелку жаркого с говядиной. – соус добавить?
– Конечно, – ответил муж и в задумчивости уставился на блюдо. – Работы много.
– Понятно. Чего смотришь? Ешь.
– Ем. Как твоя пьеса?
– Спасибо, что спросил. Чай, кофе?
– Кофе.
– Из вон рук плохо. – Анастасия налила кофе и отрезала кусочек его любимого черничного пирога, приготовленного по рецепту бабушки Таси. Выставила на стол. Села напротив мужа. – Тема неподъемная и провокационная. Не знаю, как подступиться.
– У тебя получится.
Он ел медленно, все тщательно пережевывал. Часто втягивал воздух между щелкой передней зубов, издавая противные свистящие звуки. Убирал частички застревающей пищи. Это раздражало Анастасию. Но она молчала.
– У меня такой уверенности нет, – сказала Настя.
– Всегда так.
– В смысле?
– Когда ты только начинаешь писать новую вещь. Пьесу. Ты дико сомневаешься.
– Я всегда сомневаюсь. От первого слова до последней точки.
– Может быть. Может быть. Позвони брату. Как тебе такая идея?
– Шаблонная.
Анастасия пожалела, что села за стол. Сегодня он раздражал ее больше, чем обычно. При виде его она начинала представлять то, как все это случилось на корпоративе, его, ее, проститутку, раздвинувшую ноги. И возможно сегодня она раздвинула свои худые без