Иногда после работы пильщики покупали у Люси разливное пиво, а потом долго стояли у выхода из Шняги, выпивая, покуривая, и ведя те же разговоры, что и раньше в магазине на Перцовой.
Юрочка бродил поодаль игрыз непонятно где добытые желтые яблоки. Он пильщиков недолюбливал и приобщиться к их компании не стремился.
Однажды во время перекура, кто-то из пильщиков услышал доносящееся с реки фырканье. Все замолчали и приблизились к двери. Из-за камыша показалась запрокинутая лосиная голова с тяжелыми разлапистыми рогами и длинная чёрная спина. Мужики отступили кто куда – одни внутрь, к ближайшим отсекам, другие, накинув капюшоны, взбежали на̀ гору.
Взбаламутив серый прибрежный ил, лось подошёл к трапу, в два рывка взобрался на площадку, сгорбился и шагнул в дверь. Загрохотали по коридору копыта, послышались крики.
Пильщики бросились в большой зал, Таисия Корбут от страха онемела и вжалась в стену, молодухи Зайцевы взвизгнули одна за другой, напугав и своих мальчишек и Таськиного младшего. Остальные, кто был в тот момент в Шняге, толком и не поняли, что случилось.
Лось назад так и не вышел, затерялся где-то в дальних коридорах. А пильщики с этого дня работу временно прекратили, в отсеках не ночевали, и если заходили в Шнягу, то или к Мите за самогоном или к Люсе за пивом.
Старшие дети Корбутов – пацаны десяти и тринадцати лет, – с утра чистили устроенный в одном из отсеков крольчатник, приносили зверью воду и корм, а потом играли в карты с приятелями, – с Тимохиными и Зайцевыми, или обследовали недавно открытые, ещё не заросшие тупики.
Самый младший из братьев Корбутов катался на трёхколёсном велосипеде по коридорам, лупил ладонью по клаксону и грозно, взахлёб рычал, имитируя звук буксующей машины.
* * *
Люся и Славка-матрос совсем переселились в Шнягу. Они заняли маленькую каюту с табличкой «Посторонним вход запрещен», принесли туда надувной двуспальный матрас и наскоро обзавелись кое-каким хозяйством.
Славка случайно выяснил, что электроприборы в Шняге могут работать сами по себе, без сети. Люся тут же вспомнила, что на магазинном складе уже год стоят четыре непроданных электрических духовых шкафа. А в отсеке «Завмаг» не переводится мука в мешке, сколько её не отбавляй. То же происходит и с сахарным песком, и с растительным маслом в большом бидоне, и с пивом в жестяной бочке, и с солью, ссыпанной из килограммовых пачек в одну вместительную коробку.
Люся и Славка-матрос перевезли в Шнягу духовые шкафы, соорудили в торговом отсеке перегородку и попытались наладить за ней выпечку хлеба.
Поначалу вышло у них неважно: