Кто-то собирался на свою смену, кто-то всю ночь работал и только возвращался в комнаты, ученики спешили на уроки, гомон разрастался. Спать в таком окружении просто невозможно, и Чарли с трудом нашла в себе силы встать.
Тело было таким тяжёлым, будто сделано из стали. Хотелось бы ей и изнутри быть такой. С трудом собравшись, кое-как переставляя ноги, она направилась в библиотеку, узнать есть ли сведения о новой работе для нее у архивариуса.
Архивариусом в ее команде была миниатюрная девочка с копной пушистых белых волос. Маленькие руки, маленькие худенькие ноги, хилое полупрозрачное тельце. Такое чувство, что ее уменьшили раза в два от пропорций нормального тела человека с их сохранением.
Не удивительно, что она стала архивариусом, в бою с монстрами выжить ей вряд ли бы удалось. Чарли с трудом представляла, как девочке удавалось существовать среди таких больших тяжелых книг.
Она никогда не задумывалась, приходилось ли Олли тяжело, есть ли у нее друзья, бывает ли одиноко среди гор пронумерованных страниц и пыли.
Но что в Олли нравилось девушке – это непропорционально телу, большие изумрудные глаза. Олли всегда говорит по делу, не отвечает на глупые и риторические вопросы, а когда молчит, то всегда думает о чем-то высоком. Так казалось Чарли.
Она нашла Олли за самым первым столиком библиотеки. Та сидела перед своими записями и шепотом что-то говорила самой себе.
Остальные два члена команды еще не пришли.
– Привет, Олли.
Девочка оторвала взгляд от записей, и посмотрела на Чарли, по-прежнему ничего не говоря. Голова ее осталась в том же положении что и прежде, слегка наклонена вниз и влево, отчего казалось, что она смотрит исподлобья.
Жутковато, на самом деле. Кукольные глаза поплыли по белку и теперь что-то внимательно изучали на уровне живота Чарли.
– Как твои руки, Чарли? Тебе нужна помощь?
– Оу, нет, спасибо. Я нанесла мазь, которую ты мне дала в прошлый раз, сразу же, как вернулась в комнату. Спасибо.
Девушка смущенно улыбнулась, заставив себя не шевелить руками, дабы не привлекать еще большее к ним внимание.
– Кори в лазарете, ты знаешь? Перевертыш изрядно потрепал его, когда они с Бенни зачищали там все. Оказывается, разъярённые, они становятся сродни халку.
Девушка не хотела, чтобы ее команда пострадала. Она думала, что ее действия и последствия на том и кончатся, но ошибалась. Из Чарли будто выкачали весь воздух. Стыд покрыл льдом ее тело. Понятно, почему их нет здесь.
– Я сожалею
– Знаю
По лицу Олли никогда нельзя было сказать, о чем она думает наверняка. Возможно, ни о чем, а может, желает, чтобы по Чарли повторно прошлись ивовой ветвью.
Олли вдруг улыбнулась, наконец, сменив положение тела. От этого стало ещё более жутко, честно говоря.
– Все будет хорошо,