– Так как? – Бровастая презрительно поморщилась, оглядев Лору с ног до головы: обвисшие на коленках легинсы, грязную футболку, потрескавшийся лак на ногтях, сальные волосы.
Иногда Лора забывала принять душ, причем по нескольку дней подряд. Иногда вода обжигала, а иногда шла холодная, как сейчас, потому что бойлер действовал по своему разумению и работал когда хотел. Заплатить за вызов сантехника ей было нечем, и сколько бы она ни обращалась в совет, там все равно не чесались.
– Так как – что?
– Ключ нашелся? – повторила Бровастая с легкой улыбкой, будто поймала ее на лжи. – Вам удалось отыскать ключ?
Лора допила воду, втянула сквозь зубы воздух и решила не отвечать.
– Вы не возражаете? – громко спросила она, отодвигая Бровастую локтем, чтобы пройти за Лысым.
– Ни в коей мере, – отозвался тот.
Теперь он стоял посреди гостиной и разглядывал единственное ее украшение – семейную фотографию в рамке. На ней были изображены родители и дочь. Кто-то потрудился над тем, чтобы испортить снимок, а уже потом вставить его в рамку и повесить на стену. К голове отца были подрисованы рога, изо рта матери высовывался раздвоенный язык, глаза девочки были перечеркнуты крестиками, а губы покрашены в кроваво-красный цвет. Лысый приподнял брови и повернулся к ней.
– Семейный портрет? – поинтересовался он.
Лора пожала плечами.
– Папа – это дьявол, верно?
Она покачала головой и посмотрела ему прямо в глаза:
– Просто рогоносец.
Лысый поджал губы, медленно кивнул и повернулся, чтобы еще раз взглянуть на фотографию.
– Ладно, – произнес он, – ладно.
– Я взрослая, которая находится в уязвимом положении, – снова напомнила Лора, и детектив вздохнул.
– Нет, – устало возразил он, отвернулся от фотографии и тяжело опустился на диван. – Вы живете одна, подрабатываете в прачечной самообслуживания на Спенсер-стрит, и мы точно знаем, что вас несколько раз допрашивали в полиции без присутствия законного представителя, так что давайте больше не будем к этому возвращаться. Договорились?
Его голос звучал жестко, одежда была мятой, а сам он выглядел очень усталым, словно вернулся из долгого путешествия или почти не спал ночью.
– Присядьте, пожалуйста. Расскажите мне о Дэниеле Сазерленде.
Лора села за столик в углу комнаты, за которым обычно ужинала, когда смотрела телевизор. На мгновение она почувствовала облегчение и удивленно пожала плечами.
– А что с ним? – спросила она.
– Значит, вы с ним знакомы?
– Конечно, знакома. Наверное, он вам на меня пожаловался. Могу сказать, что это полная чушь, потому что ничего не было и в любом случае он начал первым.
Лысый улыбнулся. Улыбка у него была удивительно теплой.
– Ничего не было, но он начал первым? – повторил он.
– Именно так.
– И когда было это ничего? – поинтересовалась Бровастая, входя в комнату из кухни. – И что именно он начал?
Она