Затем очень осторожно приоткрыла дверь каюты и сразу почувствовала какой-то запах – железа, мяса, чего-то, пробуждающего ощущение голода. Эй? Распахнув дверь полностью, она спустилась по паре ступенек в каюту, и от увиденного слова застряли у нее в горле: мальчик – вообще-то не мальчик, а молодой человек – лежал на полу. Все вокруг залито кровью, а на горле вырезан широкий смайлик.
Мириам вспомнила, как пошатнулась, прикрыла рот рукой и замерла. Почувствовав головокружение, наклонилась вперед, протянула руку и ухватилась за стойку. О боже!
– Я коснулась стойки, – сказала она детективу. – Мне кажется, я держалась за нее, как раз там, с левой стороны, при входе в каюту. Я увидела его и подумала… ну, я почувствовала… меня затошнило. – Она покраснела. – Но тогда меня не вырвало. А вот снаружи… Мне жаль, что я…
– Не переживайте из-за этого, – сказал Баркер, глядя ей в глаза. – Из-за этого не надо переживать. А что вы сделали потом? Вы увидели тело, оперлись на стойку… И?…
Ее поразил запах. К запаху всей этой крови примешивалось что-то еще, запах чего-то старого, сладкого и затхлого – так пахнут лилии, слишком долго простоявшие в вазе. Сочетание запаха и привлекательной внешности молодого человека производило сильное впечатление: красивое мертвое лицо, остекленевшие глаза, обрамленные длинными ресницами, между приоткрытыми пухлыми губами ряд ровных белых зубов. Его тело, руки и кисти были залиты кровью, а кончики пальцев прижаты к полу. Как будто он за него держался. Мириам повернулась и уже собиралась уйти, как вдруг ее взгляд привлек какой-то странный серебристый предмет, блеснувший в начинавшей чернеть крови.
Спотыкаясь, она вскарабкалась по ступенькам и выскочила из каюты, глотая воздух и задыхаясь. На тропинке ее вырвало, и она, вытерев рот, истошно закричала: «На помощь! Кто-нибудь, вызовите полицию!» Но в полвосьмого утра в воскресенье никого рядом не оказалось. На тропе было безлюдно, на дорогах наверху тоже никакого движения, и тишину нарушали лишь мерное потрескивание работавшего где-то генератора да недовольные крики пролетавших мимо чаек. Мириам бросила взгляд на мост через канал, и на мгновение ей показалось, что по нему кто-то шел, но потом и там уже никого не было, и она осталась одна, охваченная парализующим страхом.
– Я ушла, – сказала Мириам детективу. – Я сразу ушла с баржи… я позвонила в полицию. Меня стошнило, а затем я побежала к своей барже и вызвала полицию.
– Хорошо, хорошо.
Она подняла на него глаза и увидела, что он с любопытством разглядывает убранство аккуратной крохотной каюты. Книги над раковиной («Рецепты блюд в одной посуде», «Об овощах по-новому»), травы на подоконнике, базилик и кориандр в пластиковых контейнерах, саженец розмарина в горшочке, покрытом голубой глазурью. Он взглянул на книжный шкаф, заполненный книгами в бумажных обложках. На нем стоял горшок с покрытым пылью вечнозеленым спатифиллумом. На фотографии