Гербалаевых теснила огромная толпа мирян, желавших убедиться в существовании официального Гербалаева. Заграждения гнулись, милиция отступала.
Владимирский собор, готовый к Пасхе, замкнулся в золоченых луковицах. Он явно проигрывал «Юбилейному» в массовости.
Одного не учли: одно дело – согнать в Атланту кровно заинтересованных со всего мира и напустить на них коммерческих тигров. Совсем другое – держать целый спортивный стадион кустарными силами, накачивая кого попало.
Зал был полон.
На сцене нарисовались отечественные породистые Гербалаевы-миллионщики: супруги Лана Гольденбланк и Олег Нешто. Не придумав ничего лучшего, они затеяли очередную презентацию.
– Все с удивительными результатами – на сцену! – звонко крикнула Лана.
Многие зрители вскочили с мест, чтобы лучше видеть.
Виктор Певзнер бежал первым, с нарочитым юмором работая локтями: чух-чух. Он приосанился и в который раз рассказал, как его вырезали автогеном из автомобиля. С каждым разом он все сильнее воодушевлялся, припоминая новые подробности.
Голос Певзнера, однако, терялся в насторожившемся колизее.
Презентация продолжалась часа полтора, так что осатанела не только публика, но и многие Гербалаевы. Вдруг включились составные экраны и стали показывать масонский знак Гербалаевых всех стран: вращающийся трилистник. Левый листок означает маркетинг-план, правый – продукт, а средний, самый длинный – личный рост самого Гербалаева.
– А что это там у нас крутится? – завизжала Лана.
Крутилось долго. По дворцу спорта бродили внеземные бабушки с угощением от Гербалаева. Угощали двумя маленькими сосисками с кетчупом, на бумажной тарелочке, и то не всем хватило. Народ валом повалил с трибун, когда вдруг на экранах нарисовался Марк Хьюз и объявил, что главный отечественный Гербалаев Андрей Маленкович ведет репортаж прямо с Красной площади.
И действительно: взволнованный Маленкович, подпираемый Кремлем, объявил открытым Гербалаева Всея Руси.
Тут его снова сменил Марк Хьюз, который шествовал к месту еще одной, уже американской, презентации. Сам по себе проход Хьюза считался у Гербалаева событием искусства и культуры; в его шагах усматривалась колдовская пластика, неимоверно облегчающая продажи и вербовки. Однако гостям было давно наплевать и на походку Хьюза, и на всех Гербалаевых. Уходили целыми секторами.
Я толкнул локтем своего верного работника, Рому Ефимова.
– Хлопай начальнику! – велел я.
Рома стоял и послушно хлопал изображению, как заведенный. До встречи с Гербалаевым Рома собирался работать в милиции.
Многие Гербалаевы тоже отчаянно хлопали под гербалаевский гимн, «Simply the Best» Тины Тернер, пытаясь завести рассерженное