Офицер уткнулся в бумаги. Вектор терпеливо ждал.
– Это ошибка, – сказал он, наконец, Вектору.
– Какая ошибка? – недоуменно спросил Вектор.
– Ваше дело – сплошная ошибка.
Не понимая, о чем идет речь, Вектор решил, что, наверное, стоит что-то объяснить.
– Ошибки здесь нет. Меня действительно зовут Виктор, а моя фамилия Кунш.
– Но в анкете на получение статуса беженца вы написали “Vektor Kysh”, – подозрительно посмотрел на него офицер.
– Совершенно верно. Так моя анкета была заполнена с самого начала. По этому делу мне пришел отказ, я не помню формулировку, но…
– С какого начала? – прервал его офицер.
– С начала ее заполнения десять лет назад в Чикаго.
– При чем здесь все это, мистер Кыш? Я говорю не об этом. Ваше дело о политическом убежище было закрыто. Никаких беженцев по политическим мотивам из России больше не существует. Такие сведения нам дал Госдепартамент. На апелляцию вы не подавали, и по закону возобновлять это дело вы не имеете права. Но потом вы заполнили анкету на получение иммиграционного статуса на основании брака с гражданкой США, – теперь клерк смотрел на Вектора дружелюбно, понимающе, но явно с оттенком недоверия.
– Эту анкету заполнял не я, а моя жена, которая… умерла, – потупился Вектор в разложенные на столе бумаги.
– Сочувствую вам, сэр. Но дело в том, что к заявлению не было приложено свидетельство о браке.
– То есть вы хотите сказать, что мы не состояли в браке? – недоуменно спросил он.
– Нет, этого я не говорю, но официального свидетельства о регистрации вашего брака нет.
– Это правда. Его вообще нет. Но ведь моя жена подписала все необходимые бумаги.
– Совершенно верно. Бумаги есть, в том числе и свидетельство о смерти мисс Пегги Хартфорд. Вам присвоили “временный статус постоянного жителя”, но в деле нет главного документа – официальной регистрации вашего брака. На каком же основании мы должны рассматривать ваше заявление на гражданство, следующее из присвоения вам статуса временного жителя? Конечно, я допускаю, что никакого лжесвидетельства с вашей стороны не было, но суть дела от этого не меняется, и рассматривать его мы больше не можем. Мы должны его закрыть за недостаточностью оснований, и теперь открыть дело о вашей… депортации.
Слова иммиграционного офицера повергли Вектора в шок.
– То есть недостаточность оснований в моем деле может привести к тому, что меня могут депортировать? – спросил он.
Офицер стал ровно складывать документы обратно в папку.
– Нет, этого я не говорю. Я неправильно выразился. Недостаточности оснований здесь не было. Здесь была нелепость, случившаяся четыре года назад, а именно, в момент присвоения вам “временного статуса постоянного жителя”. Нелепость с нашей стороны, которая, впрочем, не меняет суть дела.
Вектор