Я выстрелил.
Он упал на колени.
Я выстрелил еще три раза подряд – в упор, в голову.
Лика каждый раз вскрикивала.
Он упал, наконец. Весь дрожа, я достал измятые сигареты и закурил. При свете спички мы увидели, что он теряет форму, словно восковая фигурка на огне. Вскоре от него осталась только лужа белой мутной жидкости на полу и пять пуль в ней. Больше ничего.
Тогда я понял: это был, так сказать, половой орган небесного скитальца, а Лика была той самой девушкой, о которой он молил меня.
Но разве так поступают настоящие мужчины? И я отвернул от этого звездного подонка лицо свое.
Глава IX. Метаморфозы (продолжение)
По дороге домой я попал под краткий слепой дождь, который немного привел меня в чувство. Редкие капли размером с пятак парили в лучах предвечернего солнца и шлепали звучно о пыльный асфальт. Каждую в полете можно было рассмотреть, каждая была наполнена солнцем, и желтый блеск этих капель ослепил мне глаза. Мягкие теплые эти капли щекотали мне нос, сползая, как слезы. Этот дождь, это солнце, и радуга после тьмы подземелья были так ласковы, так прекрасны, так радовали.
Однако плечо и ухо ужасно саднило, и меня потянуло заскочить в бар на Сретенке напротив моего дома, чтобы чуть-чуть подкрепиться. Не меня, а Сержа потянуло, ибо сам я не люблю баров.
Первое, что я там увидал, была странная парочка: расслабленный малый, сидящий за столиком с привлекательной – просто шикарной сегодня, вдруг, – Томочкой Лядской. Расслабленный трясся, поднося стакан ко рту, а Тома (забыл вам сказать – она ведь акушерка по профессии) трогательно ухаживала за ним, была просто воплощением заботливости. По природе она «душечка», но если раньше это меня раздражало, то теперь, напротив, умилило и растрогало.
Я подсел к их столику как раз в тот момент, когда Томочка предлагала калеке куда-то идти.
– Напрасно уходите – здесь так уютно, – сказал я (ужасаясь тому, что несет этот Серж).
Томочка удивленно обернулась ко мне, я же подумал, переводя взгляд с нее на калеку (который, увидев меня, вдруг весь заходил ходуном), – подумал: что же может их связывать? Искренне жаль паралитика – не дай бог оказаться в таком положении… Еще хорошо, что я стал гренадером, а если б вот этим? – кошмар.
– Меня зовут Серж, – сказал молодой человек.
– Тезки!
– Ыыыб… – завыл он, отчаянно дергаясь, – ыыы… ты рад… какой ты…
– Я вас не совсем понимаю, – ответствовал я и, обратившись к Томочке, задал вопрос:
– А вас как зовут?
– Серж, ты что? В своем ты уме? – вскричала она ошалело, – что за шутки? Я тебя жду битый час!
Этот Серж со всеми знаком!
– Какие шутки, Томочка?
– Ну скажи, для чего ты подсунул мне этого?
Уже в тот момент, когда Серж (паралитик) так взволновался,