–Нет, вы всё правильно поняли. Фалих Гекчен давно находится в розыске за совершение целой серии дерзких ограблений в составе этнической турецкой группировки, – подтвердил Берггольц, – около недели назад в ходе спецоперации мы накрыли всю банду, Гекчену одному удалось уйти. Все это время он прятался где-то в окрестностях, ему срочно нужны были деньги, чтобы уехать, вот он и рыскал в поисках жертвы. Конечно, при задержании он пытался всё отрицать, но, когда у него были обнаружены женские украшения и Миа Леманн опознала серьги своей матери, отпираться стало бесполезно. Гекчен признался, что забрел на бывшую конеферму, чтобы погреться и разжиться продуктами, наткнулся на спящего хозяина, и уже собрался уехать оттуда на его роллере, но тут появилась Ханна. Дальше, видимо, нет смысла рассказывать, не так ли?
–Я говорила, что Йенс невиновен! – торжествующе воскликнула я, – я это знала, комиссар, но мне никто не верил! Вам лишь бы кого-нибудь посадить и закрыть дело!
–Беккер написал явку с повинной, – деликатно напомнил мне Берггольц, не иначе как из уважения к моему состоянию, пропуская мимо ушей язвительную формулировку, – причем, у него был мотив. Но в любом случае, если бы нам не удалось собрать на него достаточную доказательственную базу, суд бы его оправдал.
–Ну конечно, спасайте честь мундира, комиссар, – не удержалась от сарказма я, хотя за великолепную новость мне хотелось трижды расцеловать Берггольца в обе щеки, – надеюсь, вы уже отпустили Йенса? Он на свободе?
–Беата, – кардинально изменился в лице комиссар, и я разом заподозрила неладное, – доктор Вирц меня убьет за чересчур длинный язык, но я считаю, что вы должны знать правду. Вам всё равно рано или поздно расскажут, а на мой взгляд, ложь во спасение еще никому не делала лучше. Для таких известий никогда не наступит подходящего момента, поэтому я скажу вам сейчас…Беата, сегодня ночью Йенс Беккер скончался.
Несколько секунд я вообще не могла говорить. Комок намертво встал у меня в горле, перекрыв кислород. По всему телу разлился дикий, парализующий холод, а встревоженное лицо Берггольца расплылось бесформенным пятном. Я попробовала вдохнуть, но легкие мне не повиновались, и я ощутила, что задыхаюсь.
–Я за доктором! –молниеносно подскочил комиссар, но тут меня отпустило, я судорожно хватанула воздух ртом и невнятно просипела:
–Нет, не надо, все хорошо. Как это произошло? Вы обязаны мне ответить!
–Двусторонняя пневмония и масса хронических заболеваний, плюс изрядно посаженный иммунитет. Врачи не боги, они не смогли его спасти. Я зайду с протоколом, когда вам станет лучше,– Берггольц застыл в шаге от выхода, мимолетно обернулся и быстро исчез за дверью, словно опасаясь не то моей истерики, не то нового потока вопросов.
–Беата, боже, что он вам наговорил! – запричитала доктор Вирц, буквально влетевшая в мою палату, – клянусь, этот варвар больше на порог не зайдет. Дорогая, на вас лица нет… Господи, как давление у тебя подскочило! Потерпи, моя девочка, сейчас я подготовлю