– Ах, вот оно как! – тихо ахнула княгиня.
– Такая нынче молодёжь пошла! – притворно вздохнула Загряжская. – На ходу подмётки срезает!
Лейб-медик Конрад Стофреген заканчивал перевязку Охотникова. Алексей застонал.
– Verzeihen Sie! Извините! – еле слышно произнёс доктор, продолжая бинтовать рану. – Ich wollte Ihnen nicht weh tun. Я не хотел сделать вам больно… Alles! Всё!
Строфреген взял руку Охотникова, пощупал пульс. Затем выпрямился и внимательно посмотрел в лицо кавалергарда. Тот находился в забытьи.
Лекарь перешёл в соседнюю комнату, где его с тревогой поджидали Краснов, Лука Зыбин и Никифор. Стофреген подошёл к тазику, чтобы обмыть руки. Никифор стал поливать из кувшина.
Все молчали.
Доктор вытер руки насухо, опустил закатанные рукава и сел к столу, чтобы написать заключение. И только тогда спросил:
– Значит, говорите, кто-то из толпы?
– Стояли, разговаривали! – начал вновь пересказывать подробности Краснов. – Вдруг сзади кто-то подкрался… Мы и не заметили, кто… И пырнул!
– Kaum möglich! – негромко произнёс Стофреген.
– Что? – переспросил Краснов.
– Маловероятно…
– Всё же на моих глазах!.. Многие видели…
– Ich zweifle!.. Я сомневаюсь…
– Почему?
– Весьма похоже на дуэль…
– Вот истинный крест! – размашисто перекрестился Краснов. – Да у него и недругов нет. Одни друзья закадычные! С кем к барьеру-то выходить?
– Я всё же напишу – воспаление. Чтобы не было лишних разговоров. И ненужных подозрений…
– Это опасно, доктор? – спросил Зыбин.
– Es ist schwer zu sagen… Трудно сказать. Будем посмотреть… Если через три неделя рана затянется, будет жить.
– На всё воля божья! – вздохнул Зыбин.
– Да! – согласился лекарь. – Gott weiss! Бог знает!
– Но вы нам тоже помогите!
– Конечно… Ich werde mein Moglichkeit tun. Постараюсь сделать всё возможное! Wenn es in meiner Macht steht. Если это в моих силах… Если не возражаете, я проведу эту ночь здесь.
Поздно ночью в покоях вдовствующей императрицы горел свет. Мария Фёдоровна беседовала с сыном Константином.
– Mein Gott! Какой ужас!.. Как всё это произошло?
– Под покровом ночи, meine Mutter! – ответил Константин. – Обстоятельства пока неизвестны.
– Надо всё тщательно расследовать!
– Уже распорядился! Пока известно лишь, что поздним вечером доставлен к себе на квартиру истекающий кровью кавалергард. Рана колотая. Похоже на сабельный удар.
– Это что же дуэль?
– Пока неизвестно.
– А может быть, месть? – предположила императрица.
Константин пожал плечами.
– Известно много случаев, – продолжала Мария Фёдоровна, – когда таким образом мстили за поруганную честь, за нанесённую обиду. Нанимали какого-нибудь отчаянного повесу, сорвиголову. Сулили большое вознаграждение. И вкладывали в его руку оружие.
– Вы где-то читали об этом, maman? – Константин бросил взгляд на книжные полки.
– Да, где-то совсем недавно.
– Чего