– Что значит… доверчива? – не поняла княгиня.
– Оплёл её сетями амурными один кавалергард. Она и не устояла. А он, голова забубённая…
– Бросил?
Загряжская кивнула и, помолчав, добавила:
– Ещё и письмо прислал. С отказом. И с мольбой о прощении.
Княгиня нахмурилась и негромко спросила:
– Кто он?
– Алексей Охотников.
– Тот самый, которого…?
– Он.
Помолчали. И вновь заговорила Загряжская:
– Охотников ладно! Бог ему судья. А вот Наташеньку надо из беды вызволять. Замуж отдавать. Срочно! Время не ждёт.
– Она что же…?
– Да, да! Потому и решила к тебе обратиться. По-семейному. По-родственному. За помощью.
– Чем могу, помогу с удовольствием! – в голосе княгини зазвучала твёрдость. – Дело нужное! Почти святое! Говори, что от меня требуется!
– Свадьбу, я думаю, надо играть громкую! – начала издалека Загряжская. – Чтобы император с императрицей были за свадебным столом. И Мария Фёдоровна тоже. С Её Величеством я уже говорила, она согласна. Обещала поговорить с супругом. А вот с Марией Фёдоровной я не очень…
– Беру на себя! Что ещё?
– Посаженым отцом невесты будет обер-шенк двора Николай Загряжский.
– Твой благоверный.
– И родной брат твоего Ивана!
– Ладно, ладно! Забудем про непутёвого! Кто мать?
– Посаженой матерью невесты будет дочь сестры Николая, моя племянница Варвара.
– Княгиня Шаховская?
– Она. Посажёный отец жениха – мой брат Пётр Кириллович.
– Граф Разумовский?
– Он. А посажёной матерью я бы хотела видеть тебя, княгинюшка! О том и приехала просить.
– Согласна! – без раздумий ответила Голицына и повторила. – Дело нужное, почти святое!
– Вот и чудненько! – обрадовалась Загряжская. – Прямо гора с плеч! Да я и не сомневалась в твоём согласии… Спасибо за угощение! Мне пора!
– Счастливо доехать! – напутствовала княгиня и с улыбкой добавила. – Не окоченей на морозе-то!
– После твоего кофею стужа нипочём! – весело ответила Загряжская, вставая.
– Постой! – воскликнула вдруг Голицына. – Самое главное не сказала! Жених-то кто?
– Жених? – переспросила Наталья Кирилловна. – Жених – славный малый. Из иностранной коллегии.
– Как зовут-то?
– Николай Гончаров.
– Как? – ахнула княгиня. – Николай?
– Знаю, Наталья, знаю! Потому и сама приехала. Чтоб сказать: хватит, своё мы пожили, пора другим места свои уступать! Пусть молодых сети амуровы оплетают. Дело это нужное, сама говорила!
– Почти святое! – тяжко вздохнула Голицына.
В комнате-кабинете обер-шенка Двора Его Величества Николая Александровича Загряжского тихо беседовали двое: сам обер-шенк и его супруга Наталья Кирилловна.
– Может быть, всё же лучше тебе? Боюсь, пойдёт на попятную! – со вздохом произнёс Николай Александрович и