Наспех напялив немудреный спортивный костюм и сцапав ключи от дома, я покинул мрачноватый, но уютный подвал. Поднявшись по лестнице, очутился в коридоре, который с одной стороны оканчивался входной дверью, с другой – залом, внешне сильно смахивавшим на бар. Выпить я сейчас был бы не против, но явно не здесь.
Только хотел пройти к выходу, как из бара вышло чудо дивное, по недоразумению называющееся Шкетом. Пес застыл статуей и смотрел на меня, как большевик на ростовщика, – с далеко идущим интересом.
Поежившись, я засеменил к двери и, громко хлопнув внушительной железякой, оказался на ночной улице. Глубоко вздохнул, осмотрелся. Вздохнул еще раз, но уже разочарованно. Находился я недалеко от центра города, но, как это часто бывает, в самой глуши: где-то в конце улицы Черниговской, почти под самым Метромостом. Передо мной возвышались башни заброшенного элеватора, сплошь исписанные художественными потугами творческого хулиганья. Райончик так себе. Отсюда до кремля – двадцать минут в быстром темпе, но первые пять надо преодолевать аккуратненько, ибо люди здесь встречаются самые разные. Освещения – никакого, часть зданий – заброшенные или недостроенные, прохожих, особенно ночью, крайне мало. Прямо-таки чашка Петри для криминальных элементов.
А на здании, из которого я вышел, красовалась ярко-красная неоновая вывеска: «На дне». Литературненько! Но что-то не припомню такого заведения в этих местах. Да и самого здания тоже. Хотя сейчас куда ни плюнь – везде открываются отделения компаний микрозаймов и «разливайки» с пивом. Чтобы далеко не ходить, значит. Место для бара выбрано, прямо скажем, спорное, но и владелец с головой явно не очень дружит, так что в целом картина складывалась вполне гармоничная.
Зашаркал я неспешно по дороге, внимательно оглядываясь по сторонам. В подобных местах частенько мерещится всякое – смазанное движение тени на периферии зрения, легкий шелест в кустах или громкий испуганный крик…
Последнее, впрочем, не мерещилось. Из ближайших кустов буквально вылетела пара молодчиков, размахивая руками. Рассмотреть их не получилось, зато силуэт крупной собаки я узнал сразу: Шкет споро нагонял неизвестных, подбадривая их низким рычанием и громогласным лаем. Что случилось, когда он их догнал, не знаю, но на всякий случай позлорадствовал.
И внутри разлилось тепло – наверное, именно так чувствовали себя прелестные дамы, когда на их защиту вставали доблестные рыцари. Вряд ли ведь эти двое в кустах в морской бой играли. Скорее – планировали незаконный способ обогащения за мой счет. Ждала их лишь премия в виде потрескавшегося мобильника, но увечья бы нанесли всё равно – как минимум от обиды.
Весь оставшийся путь в темноте я чувствовал внимательный собачий взгляд в спину. И только когда вышел на хорошо освещенную Нижневолжскую набережную, облегченно вздохнул, а обернувшись, заметил лохматую тень, скользнувшую за ближайшее здание. Сахарную косточку Шкет заслужил точно!
Дом, милый дом… Пожалуй, сегодня была самая долгая ночь в моей жизни. А усталости – ни в одном глазу. Налил чаю, набухал