– Но что за двигатель установлен на этом вертолете? – спросил Ярослав. – С самого прилета сюда меня не покидали раздумья, что за могучее сердце должно быть у машины, работающей так надежно и долго и притом развивающей такие невозможные не только для вертолета, но и для очень многих самолетов скорости. Признаюсь, мне не приходило в голову до этого ничего, что я бы знал ранее. Из моих скудных знаний, лишь ядерный двигатель способен дать характеристики, чуть близкие характеристикам «Сокола». Это слишком простое решение задачи, без всякого сомнения «если не можешь объяснить природу огромной мощи, то представь, подумай, что она ядерная, и не ошибешься». Но уже интуитивно понимаю, что никаких технологий, задействующих ядерную энергию здесь нет, ведь так?
– Конечно это так, Ярослав, – отвечал летчик. – Разумеется, никакой ядерной энергии здесь и в помине нет. На самом деле она – нечто вроде устаревшей неудачной гипотезы вчерашнего дня в мире авиации – никогда не использовалась, и никогда не будет использоваться впредь. Уж слишком опасна для жизни, притом не только для жизни небесной техники, но и всего мира. Слишком вредна, даже в том случае, когда не создает никакой опасности, и требует чересчур много волнений в использовании, да к тому же сама по себе несовершенна и нестабильна. Силовая установка здесь задействует сложное сочетание кинетических энергий. Проще говоря, хитрое использование энергетического потенциала. Но здесь, возможно, самые главные скрыты трудности – уж слишком много энергозатрат требуется этому двигателю, хоть и не раз можно с ним без всяких дозаправок обогнуть земной шар. Невероятно много, столько, что сложно себе представить. Значительно больше, чем запуск космической ракеты, например. Это цена, которую приходиться платить, нерешенная пока техническая проблема.
При этих словах все без исключения ученые вспомнили слова Андропова, в которых так и виделась надежда на чудо – грезы о том, что они найдут что-то, что раз и навсегда