– Молли, конечно, знает, что одеться надо во все самое лучшее, – словно между прочим, заметила старшая мисс Браунинг. – Если нужно, можем поделиться бусами или искусственными цветами.
– Молли будет в белом платье, – поспешно вставил мистер Гибсон, не испытывая восхищения вкусом сестер Браунинг и не желая наряжать собственное дитя по их указанию: вкус старой служанки Бетти вполне устраивал его своей простотой.
Старшая мисс Браунинг встала и с едва заметным раздражением в голосе проговорила:
– О, очень хорошо! Уверена, что это будет правильно.
А мисс Фиби высказалась иначе:
– Несомненно, Молли в любом наряде будет выглядеть очень мило.
Глава 2
Новенькая в светском обществе
В долгожданный четверг, ровно в десять утра, графский экипаж отправился за первой группой гостей. Молли была готова задолго до его первого появления, хотя официальное уведомление гласило, что обе мисс Браунинг, а вместе с ними и она, поедут последним, четвертым рейсом. Накануне ее тщательно отмыли, и теперь лицо ее сияло чистотой; оборки на платье и ленты соперничали белизной со снегом. Хрупкую прелесть защищала доставшаяся от матери украшенная пышными кружевами черная накидка, которая на ребенке смотрелась старомодно и странно. Впервые в жизни Молли надела лайковые перчатки: до этого носила только хлопчатобумажные. Для маленьких, с ямочками, пальчиков перчатки оказались слишком велики, однако Бетти сказала, что это очень хорошо: хватит на много лет. От долгого взволнованного ожидания девочка то и дело вздрагивала, а однажды едва не упала в обморок. Бетти мудро заметила, что горшок, с которого не спускают глаз, никогда не закипит, однако Молли не отходила от окна, ожидая появления экипажа. И вот наконец спустя два часа из-за угла показалась громоздкая карета.
Ей пришлось сидеть, пригнувшись к коленям, чтобы не помять новые платья обеих мисс Браунинг, но в то же время не доставить неудобства занимавшей переднее сиденье толстой миссис Гуденаф и ее племяннице. В итоге она почти и не сидела. Кроме того, Молли пришлось ехать в середине экипажа, на виду у всего Холлингфорда. Для маленького городка день выдался слишком торжественным, чтобы жизнь текла в обычном режиме. Из окон верхних этажей глазели горничные; в дверях магазинов стояли жены торговцев; из хижин выбегали женщины с младенцами на руках; дети постарше, еще не знавшие, что графский экипаж следует встречать почтительно, весело кричали вслед. Привратница держала ворота открытыми и приветствовала реверансом каждую новую партию гостей. Вот, наконец, въехали в парк, а вскоре показался величественный особняк, и экипаж погрузился в молчание, нарушенное лишь единственным неуверенным замечанием гостившей у тетушки племянницы миссис Гуденаф. Увидев двойную полукруглую лестницу, та робко спросила:
– Кажется, это называется перроном, не так ли?
Однако