Шри Аурбиндо. Иша Упанишада. Шри Ауробиндо

и даже высокомерная попытка экспериментальной науки монополизировать царство ума, изгнав оттуда метафизический и иные методы, оказалась опрометчивой и преждевременной агрессией – опрометчивой в силу преждевременности; поначалу успешная, ее стремительная и овладевающая новыми областями атака начала захлебываться и терпеть поражения, приводившие к потере позиций, которые некогда считались завоеванными раз и навсегда. Метафизика уже начала медленно возрождаться. Разумеется, метафизика, которая не учитывает критерии и неоспоримые результаты науки, является неприемлемой; однако пока экспериментальный анализ не разрешил полностью загадку Вселенной – не путем умозрительных логических рассуждений (метода, заимственного у метафизики, к которому наука не имеет отношения), а на основании опытных данных и гипотез, проверенных и подтвержденных опытными данными, не оставляя ни одно явление без объяснения и ни один факт без внимания, – до тех пор метафизика должна царить в областях, не занятых аналитическим экспериментом. Хотя Веданта в основном зиждется на субъективно-экспериментальных методах йоги и не признает обоснованность ни одной метафизической гипотезы, если та не согласуется с результатами йоги, она, тем не менее, готова подвергнуть свои собственные выводы испытанию метафизической логикой. Ввиду некоторых сомнений морального характера йогин-ведантист уклоняется сегодня от разглашения своих тайн толпе, но признает, что до тех пор, пока он отказывается сделать это, у него нет права избегать допроса логика-метафизика. Раз Атхарван и Шветашватара сказали свое слово, арена для словесной дискуссии должна быть предоставлена Шанкаре и Раманудже.

      Метафизический вопрос, о котором идет речь, касается природы Авидьи, Неведения, и возможности ее наличия в Парабрахмане, который все-таки абсолютен – Абсолютное Сознание, а это значит Абсолютное Знание. Не будет логичным утверждение, что Парабрахман, обращаясь лицом к Майе, становится способным к Авидье; ибо обращенность лицом к Майе есть просто метафорическое выражение для самой Авидьи. Не может ведантист и отмахнуться, как теолог, от разума, сославшись на свободное от законов Всемогущество, на credo quia impossible[5] . Безусловно, Вечный по природе Своей свободен и не ограничен, но также безусловно, что в Своем отношении к явлениям Он преднамеренно связал Себя некоторыми фундаментальными принципами; Он пожелал, чтобы некоторые вещи не были и не могли быть; используя параллели из человеческого мира, скажем, что Он подобен королю, который, провозгласив некий кодекс, в той же степени связан изданными им же законами, как и нижайший из подданных, или же Он подобен поэту, воображение которого само по себе свободно, но как только оно начинает облекаться в формы, оказывается ограниченным определенными законами. Теоретически мы можем сказать, что Бог, будучи Всемогущим, может создать нечто из ничего, но до тех пор, пока нельзя привести ни одного очевидного примера чего-то, созданного из