– А что, люди когда-то общались иным способом? Даже между собой? А если пытались – долго ли они прожили?
– Нет, недолго. Но ты жестока.
– У меня убили сына, и я… Я, похоже, становлюсь человеком, Янив. Я теперь готова убивать не “в отместку”, а вовсе даже “превентивно”, чтобы исключить саму возможность агрессии.
– Я об этом и говорил, Рамота, мы превращаем вас в кого-то вроде себя. Сволочи мы.
– Сволочи. Тут не спорю. Но оружие вы нам дадите.
– И даже специально спроектированное – вон как твой линкор. Как он, кстати, называется-то?
– “Трясогузка”. Я назову его “Трясогузка”.
***
– Рабинович, не спи, они заходят сзади!
– Да тю, я и не спю… Чорт! Ребята, они “оторвались” на тех англичан! Долбите им в движки!
– Си, камрад!
– Моралес, на хвосте!
– Да не родился еще… Щя стряхну. Отстреляешься?
– Спрашиваешь!
– Все! Есть! Двое на минус!
– Это еще плохой рэйтинг, камад, продолжай стараться!
– Погодите, камрады, но ведь это английский авианосец, почему они атакуют английские же борта?
– Какая тебе разница, воюй давай, собьют же!
– Си, сеньор!
– Варелла, сзади, сзади! Ччорт. Варелла.
– Его что, того?
– Не отвлекаться! А его – да, “того”. В ноль.
– Блин, да я их теперь… Он мне был полсотни песо должен! Кто-то за это должен ответить!
– А вот теперь – не увлекаться!
– Да пошли бы они! Размажу!
Появления тяжелого британского эскортника никто не ждал, и среагировать успел только “Гинсборро”, сразу выпустивший все тридцать два борта. Только вот беда: бортов противника было больше сотни. И теперь пилоты “Гинсборро” показывали чудеса, подтверждая свою репутацию. “Хэрриеры” давили количеством, и это было действительно неприятно, а до выхода бортов с “Санта Марии” оставалось еще две-три минуты, раньше они просто не успевали. Причем было еще и понятно, что через это время противник “оттянется”. Они вообще пришли ради одного-единственного вылета, и их основной целью были их собственные крейсера, решившие сдаться. Их-то они и “долбили”, параллельно отстреливаясь от пилотов “Гинсборро”.
– “Птенцы”, выход, валим всех активных! – прозвучал на общей голос капитана Чавеса.
– Си, сеньор!
У британских пилотов начались сначала большие проблемы, а потом и большие потери. “Гинсборро” начал стрелять по кабинам, то есть по утопленным вглубь корпуса истребителя “коконам” пилотов, и “невосполнимые потери” британцев тут же стали зашкаливать. А со стороны “Санта Марии” подходило несколько сотен бортов.
– Отзовите пилотов, – сказал англичанам на общей Мигель Чавес, – Отзовите, в этой бойне нет смысла! – Тишина была ему ответом, – Хорошо, продолжаем, заключил он.
И тут борта с “Санта Марии” долетели.
– В кого стреляем? – спросил сам Два по сто, решивший для