Ну что, иди, Серый.
А куда идти-то?
Серый долго блуждает по незнакомому району, пока чудом не выныривает к родной стройке. Ага, ну тут просто – до той дороги, а дальше можно тропиночкой. А вот вам лысого – тропиночкой. Сами по этой тропиночке теперь ходите, а я лучше уж дам крюка по дороге. Прямо, а потом налево.
Серый вышагивает по дороге. Поднимает с обочины палку, сжимает пальцами. Ну-ка суньтесь-ка. Я теперь ученый.
Никто к нему не суется. Никого нет. Только иногда проезжают машины, и всё. И темно уже, как в деревенском сортире.
Как же это, думает Серый. Ведь вытащили. А я там сидел, а потом уже не там. Мозгами я, что ли, двинулся? Пойти в дурку сдаваться? Или правда вот это всё провернул, время назад, как будто ничего не было?
Тут без пол-литры не разберешься.
А что, я сегодня ее заслужил, пол-литру. И так полтора месяца сухой.
И куплю, думает Серый, стоя в тамбуре. И парням поставлю.
А там, может, до чего и додумаюсь.
Арина. Помогите
Куда это ты так рано выбралась, дитя мое? К бабушке. А что ты там несешь под фартучком?
Положи-ка, внучка, пирожок на стол, горшочек на полку поставь, а сама приляг рядом со мной!
Он говорил – все так делают.
Он говорил – ладно, ладно.
Он говорил – а что такого.
Ничего такого действительно не было. Потерпеть можно. Тем более что это недолго.
У тети Анечки родилась дочка Юлечка. Ариша с мамой ходили их повидать, но почти ничего не увидели. Они стояли под окнами какого-то большого дома, и в одном окне на третьем этаже появилась фигурка и им махала – это была тетя Анечка. А потом фигурка исчезла и тут же вернулась с белым свертком – это была Юлечка.
Но сегодня их выписывают из роддома, и поэтому будет праздник.
Ариша с мамой, папой и Степушкой идут в гости. Степушка уже давно умеет ходить сам, но не быстро, поэтому его все равно везут в коляске. Арише даже дали немного повезти Степушку, и соседские бабушки ахают и называют ее помощницей золотой, отчего Ариша ужасно