И все же впервые в жизни у меня была должность и возможность обеспечить себе лучшее будущее – не годится при этом хныкать, как дитя на крещении. Припомнив это ее любимое присловье, я взбодрился. Она всегда уверяла меня, что я смогу совершить все задуманное. Из уважения к ее памяти я обязан не просто выжить, а достичь чего-то большего. Преуспеть в этой жизни. В конце концов, кому известно, что таит мое будущее? Быть может, сейчас об этом смешно и думать, но кто знает, так ли уж невозможно мое освобождение от службы в один прекрасный день? Как заметил Сесил, даже найденыши могут подняться высоко в нынешней Англии.
Я скинул грязную одежду, встал так, чтобы меня не было видно, помылся остатками воды и быстро оделся. Повернувшись к Гилфорду, я увидел, что он сидит, запутавшись в дублете, в перекошенной рубашке и спущенных на коленях чулках. Спрашивать, нужна ли моя помощь, было явно излишне.
Глава 4
Гилфорд жил при дворе уже более трех лет и, скорее всего, занимался чем-то помимо пьянства. Однако заблудиться мы ухитрились в несколько секунд. Я так и представил, как спустя столетия в какой-нибудь галерее Уайтхолла отыщут наши два скелета. Причем мои пальцы будут сомкнуты на горле Гилфорда. Во избежание подобного исхода я решил взять поиски пути на себя. За золотую монету, изъятую у недовольного Гилфорда, паж привел нас к южному входу в тронный зал, где уже дожидались пышно разодетые братья Дадли. Не было только старшего, Джека.
– Наконец-то! – громко сказал Амброз Дадли, второй по старшинству. – Мы-то уж было подумали, что Брендану пришлось привязать тебя к кровати, чтобы одеть.
– Вот уж ни черта подобного, – скривился Гилфорд.
Братья засмеялись. Лишь в глазах Роберта не было веселья, он неустанно осматривал зал, словно ожидая кого-то. Генри Дадли, самый низкорослый и внешне наименее привлекательный из братьев, а потому обладавший наиболее скверным характером, хлопнул меня по плечу, будто мы были закадычными друзьями. Я с удовольствием отметил про себя, что стал на голову выше его.
– Как поживаешь, сиротка? – оскалился он. – Смотрю, ты ни на дюйм не подрос.
– Может, и подрос, да только не там, где видно, – ответил я с натянутой улыбкой.
Все не так плохо. Я ведь мог стать слугой Генри Дадли. В детстве он развлекался тем, что топил котят и наслаждался их жалобным мяуканьем.
– Как же! – фыркнул Генри. – Ведь даже пес знает, кто его мать, а ты?
Он смотрел вызывающе, готовясь затеять потасовку Генри всегда норовил поддеть меня побольнее, но в его нападках не было ничего непривычного – лишь то, о чем сам я размышлял одинокими ночами. Я решил не поддаваться на провокацию.
– И я бы узнал, будь у меня возможность.
– Уж без сомнения, – ухмыльнулся Гилфорд. – Я тоже ответил бы так на твоем месте. Но, слава богу, я не ты.
Братья пронзительно расхохотались.
– Клянусь Богом, ведете себя как сборище девиц, – неодобрительно глянул на них Роберт. –