– Это уже не рабочие-железнодорожники. – Он медленно оглядел все место побоища. – Это – вполне сформированная криминальная банда. И достаточно опытная, судя по готовности применить любое оружие. Но это не те, кто нам сейчас нужен. Думаю…
В это время послышалось шипение рации в кармане «Оранжевого» и раздался приглушенный голос:
– Лешак! Лешак!! Какого черта ты там копаешься? Почему не докладываешь?.. Лешак!..
Гера бросился к выходу, на бегу прокричав Анатолию:
– Нельзя позволить ему скрыться! Надо захватить врасплох!
Глава 4
Из пакгауза они выскочили вдвоем и что есть сил бросились к штабному вагончику. У входа в него Талеев, добежавший первым, остановился на секунду перевести дыхание. Тут дверь вагончика распахнулась, и прямо на журналиста шагнул мужчина в бушлате и тельняшке. Неожиданной встреча оказалась только для него. Гера к ней был готов. Поэтому, ни секунды не колеблясь, нанес сильный удар коленом в промежность мужику, а затем грубо впихнул его обратно в помещение. Там к пытавшемуся подняться с пола бандиту подскочил Анатолий, завернул за спину руки, заставив распластаться на животе, вдавил ему в спину колено и огляделся в поисках какой-нибудь веревки. Журналист протянул ему длинный кусок прочного шпагата, который обнаружил в раскрытом железном гардеробном ящике. Толя ловко связал руки мужика. Потом, подумав, крепко спутал и его ноги. Только затем он рывком посадил бандита на длинную скамейку.
Торпеда выглядел старше всех остальных своих подельников, ему было лет пятьдесят. Массивный торс бандита, короткая толстая шея и широкая приплюснутая голова создавали впечатление недюжинной силы. Он продолжал кривиться от боли в месте удара, но одновременно бросал по сторонам короткие взгляды из-под густых нависающих бровей, как загнанный зверь, лихорадочно отыскивающий малейшую возможность для нападения или побега. Так что его связанные ноги не выглядели вовсе излишней предосторожностью.
Талеев сразу почувствовал эту силу и понял, как нелегко будет добиться от такого главаря каких-нибудь признаний. Ничего похожего на «сыворотку правды», скополамина под рукой не было. Об этом же, наверно, подумал и Анатолий, решив взять на себя нелегкие обязанности дознавателя.
– Ты лучше погуляй за дверью, патрон, пока мы тут по-мужски побеседуем.
– Вы трупы, ублюдки!… – Дальше в речи Торпеды был один мат. Толя подобрал с пола грязную промасленную тряпку и с силой засунул импровизированный кляп в рот бандита. Поток словесных нечистот прекратился, сменившись на утробное рычание.
Журналист отошел к двери, а его напарник вытащил из-за пояса пистолет с длинным стволом и нанес бандиту несколько точно рассчитанных ударов рукоятью в область заушной впадины. Это было очень болезненное место, но Торпеда лишь дернул головой и напряг все мускулы в попытке разорвать путы на руках и ногах. Он даже привстал вперед со скамейки, и тогда Анатолий что есть силы ткнул стволом пистолета снизу вверх в нос бандита. Удар разорвал одну ноздрю и сломал носовую перегородку, отчего фонтаном хлынула