Беспризорница Юна и морские рыбы. Книга 3. Необычайное путешествие воробья по имени Нис и беспризорницы Юны, и что они там нашли, и что потеряли. Эна Трамп

то, что ей хочется, – но, вроде бы, воробью тоже нравилась беспризорница Юна. А главное – несмотря на путаницу в пути, ни по каким признакам, ни на одну секунду по ней нельзя было сказать, что ей хочется назад в город. Как будто внутри себя она с этим рассталась в один шаг; решительно и бесповоротно. Можно так сказать, что она оказалась вдруг большей беспризорницей, чем беспризорница Юна? – Когда в ней это произошло? – Не тогда еще, когда они ехали в поезде – нет, не тогда; а когда? – воробей вообще говорила мало; можно было не сомневаться, что и сейчас не скажет.

      Поэтому они не поссорились. А наоборот. Воробей не мешала Юне особенно болтать, когда той того хотелось; а вместо этого перешла дорогу и тоже подняла руку – что было и правильнее всего. Потому что Юна сама собой заткнулась, когда огромный рефрижератор с кабиной, поднятой на полтора метра над землей, волшебным образом войдя в невидимый контакт с протянутой над обочиной, опущенной вниз ладонью, стал вдруг сбавлять свой неудержимый ход. И остановился. Метрах в ста за воробьем; или перед – если считать с того места, где стояла беспризорница Юна.

      9. Как выбирать себе направление

      – Куда вы едете? – запыхавшись, спросила Юна.

      – А вы куда едете?

      – Мы ищем Белого Ворона.

      Юна резко оглянулась на воробья.

      Разбалтывать тайну направо и налево? Она хотела еще тогда сделать Нису втык, после Лёши Хряпова и Простофеди, но тогда не успела – воробей сама поняла. Или так показалось. Зря, стало быть, показалось!

      Но потом она посмотрела на водителя – перегнувшегося через всю кабину, чтобы открыть им дверь, – снова на воробья – опять на водителя – в общем: потом. Беспрекословно полезла наверх, когда водитель убрался на свое место за рулем, бросив перед тем наружу им: – Садитесь.

      Следом полезла воробей. Она уселась, устроилась и захлопнула за собой тяжелую дверь обеими руками. Водитель повернул ключ, нажал на педаль, машина завелась и тронулась – так плавно и мягко, даже незаметно! Они сидели вот на какой высоте! – дорога стремительно шла под колеса, через секунду уже скорость была та, на которой он только начал остановку.

      Солнце било в лоб сквозь стекло – тут могло бы неправильно показаться, что тепло на улице – тогда как на улице было – только что от – туда: они знали сколько! Водитель опустил себе полупрозрачный козырек сверху стекла. Деревья бесшумно качали ветками, на которых было уже полно желтых листьев. Осень! Внимание Юны обратилось опять к водителю.

      Он был вот какой уже: старый. Лет тридцать. Или сорок. (Тут надо заметить, что для Юны, как и для воробья, это было, в общем-то, одно и то же.) Волосы давно не стриженные – нет, не это; а вот, может быть, то, что он был слишком загорелый? А вот бороды у него не было. Юна, когда не могла сразу что-то решить, она бросала думать: обычно само сходилось. Так и в этот раз.

      – А вы что, знаете, где Белый Ворон? – с места в карьер начала она.

      – Не-а, – сказал водитель, – я