Она уже повела меня твердой рукой, когда я вспомнила о своем пациенте.
– Подождите, пожалуйста! Я забыла про Джейми.
Миссис Фицгиббонс удивилась:
– Что вы, Джейми сам о себе позаботится. Он знает, где найти еду, кто-нибудь приготовит ему постель.
– Но он ранен. Сначала пулей, а ночью еще и штыком. Я перевязала рану наспех, чтобы он мог ехать верхом, но у меня не было возможности промыть ее как следует и перевязать по-человечески. Я должна сделать это сейчас, пока в раны не попала инфекция.
– Инфекция?
– Ну да, воспаление, понимаете? Гной, покраснение и лихорадка.
– А, вот оно что, теперь ясно. Вы хотите сказать, что умеете все это? Значит, вы знахарка? Как Битон?
– Нечто вроде того.
Я понятия не имела, кто такой Битон, но у меня не было желания обсуждать с кем-то свою медицинскую квалификацию, стоя на сыром и холодном дворе. Миссис Фицгиббонс, очевидно, была женщиной сообразительной, потому что подозвала Джейми, который уже плелся в противоположном направлении, взяла его за руку и повела нас обоих в замок.
После долгой прогулки по тесным холодным коридорам, слабо освещенным светом из узких окон, мы пришли в большую, красиво обставленную комнату, где стояли кровать и несколько стульев и где – слава богу – горел камин.
Я на время забыла о своем подопечном и пошла греть руки. Миссис Фицгиббонс, явно нечувствительная к холоду, усадила Джейми на стул у огня и осторожно сняла с него остатки изорванной рубашки, заменив их теплым пледом с кровати. Она раскудахталась над его плечом, посиневшим и распухшим, и потрогала мою нелепую перевязку.
Я отвернулась от огня.
– Я думаю, повязку надо отмочить и снять, а рану промыть раствором… таким раствором, который предотвратит лихорадку.
Из миссис Фицгиббонс вышла бы прекрасная сестра.
– Что вам понадобится? – спросила она просто.
Я призадумалась. Чем пользовались люди для обеззараживания, когда не было антибиотиков? Особенно в простецком шотландском замке чуть ли не на рассвете!
– Чеснок! – радостно воскликнула я. – Чеснок и еще волшебный орех[6], если он у вас есть. Понадобятся чистые полотна ткани и котелок, чтобы вскипятить воду.
– Хорошо, хорошо, с этим мы справимся. А не стоит ли заварить укрепляющий чай из ромашки? Мальчик выглядит так, словно ночь выдалась трудной.
Молодой человек и в самом деле шатался от слабости, настолько измученный, что даже не протестовал, когда мы обсуждали его, словно какой-то предмет.
Миссис Фицгиббонс быстро вернулась, неся в подоле фартука головки чеснока, матерчатые мешочки с сухими травами и разорванное на длинные полосы старое полотно. На той же пухлой руке, которой она поддерживала край фартука, висел небольшой черный котелок, а в другой она держала большую бутыль с водой.
– Скажите мне, милая моя, чем еще я могу помочь? – бодро спросила миссис Фицгиббонс.
Я попросила ее поставить