– Как звать тебя? – спросил я.
– Тапи, господин Анпу. Величайшая честь лицезреть тебя, прекрасный господин, сияющий Бог! – с готовностью ответила Тапи.
– Ты… распорядительницей здесь? Что ж… Где сама Арит?
– Здесь, господин, покликать?
– Да, пусть явится, а ты прикажи покамест купание мне организовать.
Арит незамедлительно пришла, едва я успел опустить свой усталый и отощавший зад на скамью, усыпанную подушками и съесть пару виноградин. В очень красивом изящном платье из тонкого полотна, едва ли не убруса, с тонкими и скромными украшениям в красноватых волосах, на шее и запястьях, вся она переливалась словно весенними оттенками нежных голубоватых, розоватых, золотистых цветов. Кажется, раньше она выглядела не так, но как? Этого я вовсе не помнил. Улыбнулась, входя, и поклонилась, чуть присев, очень изящно выгнув стан. И вся она, будто похудела или ещё что-то сделала с собой, что кажется тоньше и изящнее, чем прежде.
– Ты звал, сияющий Анпу?
– «Сияющий»? – ухмыльнулся я. На лесть падки все, особенно, когда устали и на сердце кошки устроили непристойный концерт.
– Конечно! Ослепительно сияет твоя красота и твоя Сила. И да будет так во веки веков! – не смутившись моей усмешки, проговорила Арит и склонилась, качнув искусно завитыми богатыми волосами цвета красной меди.
– Ну, да пусть сияет… Почему ты здесь, Арит? Почему ты не занимаешься храмами на полуденной стороне? Я велел тебе не отлучаться. Я велел научить всех на том конце Кеми великому искусству бальзамирования, целая школа открыта при храме. Почему ты не там, где тебя ждут наши жрецы?
Она побледнела немного, не ожидала, очевидно, такой отповеди, но поделом, не станет пробовать впредь хитро подольщаться к господину.
– Так я… Господин Анпу… Я… не могла оставить дом в той пустой заброшенности, как он был, для твоего сияния нужны роскошь и удобство, больше, чем в царском дворце, ибо ты – величайший из Богов Кеми!
– Величайший из Богов Кеми велит тебе немедля отправляться, куда было сказано и не смей ослушаться боле!
– Анпу…
– Не сметь! – оборвал я, понижая голос, чтобы ей стало понятнее, что я не шучу.
Больше сиропа моя душа не выдержит сегодня…
Арит убралась с глаз, я же оправился мыться. Оказалось, и ванну для меня добыли из цельного куска самолучшего мрамора, огромную и гладкую, словно атласно выглаженную изнутри и отвели мне не одну горницу, а всё северное крыло. Я погрузился с головой в душистую воду, тут же забыв об Арит и всех хлопотах последних дней. Выспаться теперь, а там подумать, как вымолить Аяино прощение, как объяснить ей, что я не могу сей же час жениться не потому, что не люблю её, а потому что боюсь потерять… Эх, триста бы лет назад она так хотела за меня замуж!..
Но размышлять долго не пришлось, я заснул мгновенно и без