Я не могла оторвать глаз от него.
– Калинин! Ты превзошел самого себя! Она пьёт? – хватилась учительница.
– Нет. Отравилась печенюшкой разок. С кем не бывает. – ухмыльнулся он.
Я сидела, словно статуя, не шевелясь. Неужели, он написал обо мне? Конечно обо мне! Кто у нас мастер по дегустации?
Как только прозвенел звонок с урока, Слава повернулся ко мне:
– Как ты смотришь на то, чтоб сегодня прогуляться до музыкального магазина вместе со мной?
Я оторопела. Нет, после открытки и такого сочинения я обязана согласиться.
– Можно, а что с тобой? – я заметила, как у него тряслись руки.
– Со мной ничего… Всё в порядке. Просто плохо спал. – но по его лицу было видно, что с ним что-то происходит.
– Да, ладно тебе. Музыка облагораживает. Мне как раз нужно кое-что посмотреть… (скорее бы уроки закончились!).
Я сидела как на иголках в предвкушении нашей прогулки, то и дело поглядывая и мило улыбаясь своему соседу по парте.
После последнего контрольного звонка в коридоре меня остановил Сергей.
– Ты на меня всё так же обижаешься? Какой я молодец. Неделю в школе, а уже успел поругаться с единственным адекватным человеком в классе.
Больше всего меня раздражала его детская непосредственность. Зачем делать вид, что мы не знакомы, если всё и так ясно? Нет, я не спорю, он возмужал за это время, но лицо осталось прежним. Его физиономию я запомнила на всю свою жизнь.
– Да, я не то, что обижаюсь. Извини, но говорить с тобой сейчас не могу. В другой раз. – я оглянулась. Очень не хотелось, чтобы наш разговор засек Калинин.
– Да, я вижу.– понимающе покачал головой Науменко. – Новая жизнь и всё такое.
Тут вышел Слава. Как я предполагала, ему не нравилось общество Серёги.
– Ну что, Эля, ты готова? – интригующе спросил Калинин.
– Конечно! Пойдём скорее. – я невольно улыбнулась Науменко и пожала плечами. – Извини.
Науменко нахмурил брови и удивленно спросил:
– А куда это вы?
– По делам. – рыкнул Калинин.
Всёе. Сказал, как отрезал. И придраться не к чему. Хотя, поведение одноклассников было очень странным. У «старичков» при виде Науменко возникала гримаса ненависти, которую все пытались прятать за маской безразличия.
Глава 4
Я не знала, как себя вести, находясь с ним рядом. Сердце так колотилось, словно вот-вот вырвется из груди. От волнения у меня руки потеть начали. Этот кошмар не мог продолжаться дольше, и я решила начать разговор первой.
– А какую музыку ты любишь?
Тем временем я не знала, куда деть руки: моя