– Извините, а писать нужно обобщенно или конкретно про кого-то? – Сказал Науменко и покосился на меня.
– Серёжа, пиши, что угодно. Самое главное, чтобы это было корректно оформлено и отображало твою позицию относительно поставленной темы. Всё, приступайте! На следующей неделе я буду вас слушать! А я пока вам материал буду подбирать для подготовки к ЕГЭ. Когда его отменят уже…
Мы сидели среди тишины, делали наброски сочинений. В голову не лезло ничего, кроме колких воспоминаний. Тогда листья были такими же желтыми, а воздух чуть холоднее, кажется. Мы изначально ненавидели друг друга и отпускали в адрес друг друга колкости. А в один прекрасный день я поняла, что влюбилась.
На мое счастье послышался длинный и пронзительный звонок. Ученики высыпали в коридор и с каждой секундой шум и гам становились все громче и громче.
Я вновь облюбовала подоконник. В других школах я сидела обычно на нем в одиночестве и готовилась к следующему уроку. В этот день и эта привычка осталась в прошлом.
Науменко, как казалось ему, тихо подкрался сзади:
– Извини, у тебя не занято? Можно я присяду?
Я молча сдвинула учебники в кучу правой рукой, освободив немного места.
– А почему ты одна сидишь? – продолжал он.
Я захлопнула учебник и повернула голову к нему.
– В одиночестве мне спокойнее. Там, где есть люди, также есть ложь, сплетни и масса других гадких вещей. Ты уверен, что мы раньше не виделись? – я думала, что у него амнезия, тогда бы это все объясняло.
– Я уверен в этом на сто процентов. – Сказал Науменко и, открывая бутылку с водой, хотел добавить что-то ещё, но я его перебила.
– Каким ветром твою семью занесло в эти края?
– Да, мама здесь работать будет. Контракт подписала вчера. Фотомодель, говорят, такая вредная есть! Всё ей не так! Не с того ракурса сняли, не так грим наложили, не так платье погладили, не так плюнули. Всё приходилось переделывать раз по десять. И предыдущий фотограф не выдержала, уволилась! Так теперь придётся маме мучиться с ней! И имя такое странное… Ада. – он сделал глоток.
– Знаю эту вредину, – мои губы растянулись в улыбке – Она моя мама.
Науменко подавился, и с выпученными глазами прошептал:
– Да ладно!!! Сколько же ей лет?
– Вредине 36 лет! И если ты ее увидишь в потрепанном халате и в бигуди, не обращай внимания. Наш дом, как переговорный пункт. Там самое подходящее место для подписания разных контрактов и разговоров о работе! А, как известно, мамы постоянно норовят взять ребёнка с собой. Поэтому ты частенько будешь появляться у нас дома! И девушку