– Начинаем отступление отделения. Переправу выполнять согласно алфавитному списку. Приступить к исполнению!
Первым к тросу подбежал самый молодой солдат из отделения – Густав Альдони. Проворно прицепив себя к механизированной каретке, он нажал на кнопку запуска и бесшумно двинулся по тросу на противоположную скалу. Все вместе с президентом Станиславом проводили глазами Густава, убеждаясь в надежности новой переправы. Из госпиталя выбежал секретарь президента и быстро ему доложил, что бронегады смяли авангард и подошли вплотную к первым пещерам поселения.
– Осталось минут двадцать до их появления здесь. Надо начинать обманные маневры, – закончил секретарь.
Президент Станислав молча посмотрел на вернувшуюся пустой механизированную каретку, дождался пока следующий боец закрепился и отправился по переправе, повернулся к Алексу, обнял его и тихо но твердо произнес:
– Ну, вот и все! Мы на вас очень надеемся! Не подведите!
Рывком развернулся и побежал вместе с секретарем вглубь госпитальной пещеры.
Для Алекса мучительно тянулись минуты, пока бойцы его отделения один за другим покидали госпитальную галерею. В это время взрывы, доносившиеся из глубины пещерного города стали очень глухими. Но их стало значительно больше. Предполагалось, что бронегады будут идти главной пещерой, а все боковые будут взорваны по мере приближения врага. Но как на самом деле поведут себя бронегады? На что способен их разум? Какие у них вообще способности в передвижении по скалам? Не захотят ли они окружить город каким-то иным способом?.. Мысли роились в голове Алекса. И была ещё одна мысль. Это была мысль-заноза. Она причиняла самую острую боль, когда появлялась в голове. Александр снова и снова её отгонял, но по мере приближения его личной переправы по канату эта мысль всё сильнее сжимала виски:
– А как же президент и добровольцы!? Почему я со своим отделением гвардейцев безучастно наблюдаю смерть и героические усилия своих собратьев? Почему ничем не помогаю им? Нормально ли это? По-мужски ли это? Как это выглядит в глазах Стефани?..
Стефани! Вспомнив о ней, он густо покраснел, как будто она сейчас стояла рядом. Он вспомнил, что у неё нет родителей и тут же подумал, что там, на противоположной скале, его ждут такие же осиротевшие без воинской защиты его братья-земляне, которые беспомощны без президента, без совета безопасности, без воинской силы и сноровки… И словно в ответ на эти его мысли по канату приехала