Родители приезжают от семьи Тингли раньше положенного и почти трезвые – Эди понимает, что их вызвонили соседи. Это день, когда флегматичная мать впервые кричит на неё:
– Что с тобой не так?! – заходится она в злостной истерике, её верхняя губа задирается в ужасе и отвращении, а щёки горят от гнева. – Зачем вредить?! Кем надо быть, чтобы поджечь кошку?! Это твоя месть нам?! Как можно!..
По совместительству это день, когда отец впервые даёт ей пощёчину. Щека звенит от силы удара, а боль превосходит себя с каждой секундой, даже когда кажется, что больнее быть не может. Глаза застилает обида, и Эди отворачивается, пряча её блеск. Мама громко молчит. Отец сипло приказывает:
– В свою комнату. Живо.
Пока Чип вылизывает щёку Эди, она записывает: «Мне нравится две вещи: решать загадки и большой огонь». Подумав ещё секунду, девочка дописывает «и Чип» и ласково ему улыбается, прежде чем обида сминает её лицо и выжимает горячие-горячие слёзы.
С тех пор, как родители запретили Эди гулять, она либо читает привезённые Ребеккой родительские книги, либо в обнимку с Чипом смотрит страшилки, и однажды она видит, как мужчину в кино растворяют жёлтой водой. «Кисленько?»– спрашивает у него страшная женщина.
– Кисленько, – повторяет Эди. Кислое – это лимон. Она собирает лохматые волосы в пучок, выжимает лимон в стакан и засовывает туда червя, чтобы посмотреть, что с ним станет.
Утром, перед школой, оказывается, что червь свернулся и побелел. И папа тоже побелел.
– Эди! – гавкает он своим хриплым голосом. – Во имя всего святого, что происходит в моей кофейной чашке!
– Сейчас помою…– бурчит Эди. «Если спросит, скажу, что это белок».
– У тебя что, – чуть мягче говорит отец, – опять закончилась книга загадок?
– Ты сказал, что следующую вы купите только за четвёрку в семестре по литературе…
А это невозможно! Эди засыпает под книги из школьной программы – кому это может быть интересно? Безответная любовь, война и суициды. Чип и то лучше бы написал. Она принципиально не будет учить литературу, пускай даже из школы выгоняют.
Папа упирает руки в боки, но всё же выдыхает с абсурдной напускной суровостью:
– Хорошо, я куплю тебе её так, если тебе нравится. Взять зелёную?
– Нет, возьми синюю, – отвечает Эди и всматривается. У неё есть подозрение, что сила стыда не даст её папе заговорить о пощёчине. – Она не такая лёгкая.
– Недавно ты с трудом решала жёлтую, – горделиво жмурится отец и даже седина в его чёрных волосах блестит, но смотреть прямо в глаза он отказывается. – Скоро Энигму разгадаешь.
Глупости, конечно же, ведь Энигма уже разгадана, но похвала заряжает