– Макс, тебе надо в тайгу уйти, как хочешь поменять себя. Тайга всех лечит, кто хочет. Сидеть тебе пару месяцев осталось. У меня старинный кореш в Маме охотоведом. Хочешь, напишу ему. Стар он уже, а помощника там не сыщешь, босота одна замурзанная кругом. Мужик он суровый, тайгой деланный, он те мозг вправит. Заработка особого не обещаю, но без куска хлеба не останешься. Как с умом, так и денег, и золотишка прибарахлишь. Места там богатые.
Я задумался. Вот пройдет пара месяцев, выйду на волю и что? Вернусь домой, опять у мамки на шее сидеть да с дружками горькую пить? Так точно и до герыча докачусь. Работы то людской с четырьмя ходками не получишь. Думал не долго, минут пять. Написал дед Груздь маляву и пришел ответ. Когда я вышел на свободу, то все рассказал родителям. Всем миром собрали меня в дорогу, папа подсуетил билет на самолет и я улетел в Маму.
Зима в Маме лютая. Не Иркутск. С дедом Константином мы гоняли разных браконьеров, снимали сети и капканы. Гоняли черных лесорубов и разную шантрапу. Покоя не было ни летом, ни осенью, ни зимой. Вначале мне было очень тяжело, отвык я столько ходить, но через месяц стал нагонять деда и идти с ним вровень.
Дед был хмурый и молчаливый. Часто за день от него одно слово и услышишь. А то и вовсе все молчком, жестами все. В тайге часто ночевали в зимовьях, а бывало, и на снегу устраивались. Браконьер он как зверь, тепло за версту чует, вот мы и мерзли.
Я не мог понять Костяныча, что ему так до всего есть дело, но на прямые вопросы он не отвечал и смотрел на меня с укоризной. Мол, сам понимать должен. Я не понимал, а скорей всего просто не хотел понимать. Мне было хорошо. Водки мы не пили, да и некогда было. Раз за зиму дед налил стопку и то только что я простыл. Наркота понемногу отпускала.
******
– Макс! – Раздался голос деда из дома.
Я нехотя оторвался от приятного занятия и заглянул в открытое, по теплой погоде окно.
– Чё Костяныч?
– Пойдешь в дальнее зимовье. Помнишь, в феврале там были, медведь там, шатун, баловал. Восстановишь, что он наломал, да о душе подумаешь, тайгу послушаешь. За две недели справишься. Не соскучишься, можешь и три недели посидеть, тебе есть о чем думать. Сегодня собирайся с умом, завтра с утра, я тебя на тот берег направлю.
Задавать деду вопросы и спорить с ним, смысла не было. Ещё пол часа погревшись на солнышке, я пошел собирать инструмент для ремонта и паковать поклажу. По окончанию сборов дед торжественно вручил мне свой древний СКС и к нему выдал десять пачек патронов. Я удивился такой щедрости. Тащить с собой лишний груз очень не хотелось.
– Костяныч, ты на войну меня собираешь? Пачки хватит.
– Патрон