За следующую минуту я поймал столько подозрительных и враждебных Димкиных взглядов, сколько не поймал за месяц допросов у следователя Гуртового. Школьный друг исколол меня этими взглядами, словно шилом. Впрочем, напрасно. Кровью я не истёк, а, бормоча поздравления, вручил Виолетте цветы, а Тамаре Альфредовне конфеты.
– Ну, будем садиться? – взял на себя бразды правления Даниил Петрович. – Виолетта, Дима, Вадим! Руки мыли? Чище руки – твёрже кал!
– Данечка! – укоризненно покачала головой Тамара Альфредовна. – Твои солдафонские остроты сегодня неуместны.
Но армейское прошлое не отпускало полковника. Выслушав ещё пару дубовых шуток, мы выпили «Боровинки» за здоровье новорожденной и принялись за мясо. Даниил Петрович подмигнул мне:
– А я ведь тоже имею некоторое отношение к музыке.
Вино благотворно подействовало на полковника, поэтому колючек в его голосе убавилось процентов на восемьдесят.
– Правда?
– Ага. Как-то на первом курсе военного училища командир роты приказал мне сделать барабан в течение суток. Самое сексуальное в этом было то, что он не дал мне никаких материалов. А приказ командира – закон для подчинённого! Умри, но выполни! Слыхал?
– И как же вы выполнили приказ?
– Пришлось попотеть. Я удрал в самоволку, купил на барахолке велосипедное колесо и возле помойки поймал здоровую такую собаку.
– Зачем же вам понадобился этот удивительный набор?
– Собаку мы с ребятами съели…
– Данечка! – вскрикнула Тамара Альфредовна. – Не за столом!
Даниил Петрович раздражённо отмахнулся:
– Тамара, едрит-мадрит твою дивизию! Не мешай! Пусть молодняк учится. Собаку, значит, съели. Потом на кухне в кастрюле с кипящей водой я согнул кольцо из мебельной фанеры и велосипедными спицами растянул на нём собачью шкуру. Получился вполне себе годный барабан. Утром вручил барабан ротному.
– И что он?
– Дал мне увольнительную за смекалку. Видите, добры молодцы, человек сам кузнец своего счастья и несчастья.
– Браво-браво! – захлопал в ладоши Димка, оскалив жёлтые, словно он переел лимонов, зубы.
Жалкий подхалим!
Довольный произведённым эффектом Даниил Петрович опрокинул в себя рюмку «Боровинки».
Внезапно в дверь позвонили. Хозяева озадаченно переглянулись.
– Кто это может быть? Виолетта, ты ещё кого-то пригласила?
– Нет, я больше никого не жду, – ответила Виолетта с тревогой в голосе.
Звонок повторился. Тамара Альфредовна поднялась с места. За ней вскочила Виолетта. Мама с дочкой скрылись в прихожей. Оттуда донеслись голоса и через минуту в гостиную вошли два парня. Тот, что повыше, нёс огромный букет, завёрнутый в красивую подарочную бумагу, тот, что пониже, – бутылку «Советского» шампанского и коробку конфет.
– Игорь, – уверенно протянул руку Даниилу Петровичу